Аресты
Осень 2017 года. Российское государство активно участвует в сирийской войне. Международные отношения разрушены аннексией Крыма, военными интервенциями и угрозами. Убийство крупнейшего оппозиционного политика Немцова, сотни политических эмигрантов и десятки политузников. Торговые санкции и падение цен на энергоносители добивают экономику. Массовые протесты против коррупции и всеобщая забастовка грузоперевозчиков, партизанская война исламистов на Юге – такова реальность России. Всего через несколько месяцев состоятся выборы президента.
В октябре поползли неясные слухи, что в Пензе арестованы ряд анархистов. На сайтах — ничего, информации практически нет. Неизвестно даже число задержанных. Доносятся лишь обрывки сведений, что к арестам причастен антитеррористический отдел ФСБ. В это трудно поверить, ведь в Пензе уже несколько лет не происходит никаких радикальных акций. Создается впечатление, что слухи недостоверны, преувеличены.
Однако до анархистских кругов доходит новость от одного из арестованных. Он просит уезжать всех, кого знает и сообщает что «у ФСБ есть методы и они работают». Те, кто предположил худшее, скрылись заблаговременно.
Три месяца дело было покрыто туманом неизвестности, пока не началась новая волна арестов. В Петербурге были задержаны Филинков Виктор, Шишкин Игорь и Бояршинов Юлий. Также задержали Илью Капустина, коллегу по работе одного из арестованных. После дознания его отпустили, и он рассказал о пытках и уехал в Финляндию, где запросил политическое убежище. Именно тогда дело приобрело широкую огласку и появились подробности, в т.ч. и о пытках.
Политическое убежище в Финляндии также запросила Аксенова Александра, жена Филинкова. Следствие считает ее идеологом «Сети».
Анархистское подполье
Согласно заявлению ФСБ, арестованные принадлежат к подпольной анархистской организации «Сеть», состоящей из нескольких автономных групп. Целями «Сети» являются раскачивание народа во время массовых протестов, атаки на власть во время президентских выборов и Чемпионата Мира по футболу, подрыв Мавзолея, физическое уничтожение глав местных администраций, руководства партии «Единая Россия» и начальников подразделений органов внутренних дел, свержение конституционного строя.
Доподлинно известно лишь то, что анархисты проводили военные тренировки в лесу. Учились тактике огнестрельного боя, применению пиротехники, оказанию первой помощи, техникам выживания, ножевому бою. Видеозапись такой тренировки оказалась в распоряжении ФСБ. Тем не менее доказательств проведения ими радикальных акций нет, и в совершении таковых они даже не обвиняются.
Хронология арестов
В октябре-ноябре 2017 года в Пензе были арестованы члены местной группы «Сети»:
Зорин Егор
Шакурский Илья
Куксов Василий
Пчелинцев Дмитрий
Чернов Андрей
Сагынбаев Арман был задержан в Санкт-Петербурге. Позже Сагынбаева доставили в Пензу.
Возраст — от 21 до 27 лет.
Еще двое участников пензенской группы «5.11», по материалам следствия, скрылись. При обыске квартир и автомобилей были изъяты пистолеты, гранаты, порох, материалы для взрывных устройств. Аресты проходили не одновременно, а были растянуты на две недели. Однако возможностью сбежать воспользовались не многие.
Согласно все тем же материалам следствия, Филинков и Шишкин, задержанные в конце января 2018 года, были участниками питерских групп, «Марсово поле» и «Иордан» соответственно. В какую группу приписывают Бояршинова пока неизвестно. Кроме арестованных, в них фигурируют не менее 9 человек. Еще двое упоминаются в отношении московской группы «МСК». Также ФСБ заявило о наличие отделения «Сети» в Беларуси. Позже, КГБ задержало белорусского анархиста Алексея Б., но доподлинно неизвестно, связанно ли это с делом Сети.
Показания
Основные доказательства составляют показания самих арестованных. К сожалению, из 9 задержанных только Куксов Василий и Бояршин Юлий отказались говорить. Все остальные дали показания на себя и других.
«Зашел человек в маске, у него в руке был платок весь в крови, именно тогда я услышал фамилию Куксов. Именно тогда я понял, чьи стоны доносились из соседнего кабинета» (Шакурский)
Оперативники ФСБ сходу, наряду с классическими избиениями, стали применять пытки электрическим током. Обычно использовались электрошокеры, в некоторых случаях электроды.
«Завязали глаза, руки и заткнули рот носком. Но потом на большие пальцы на ногах мне прицепили какие-то проводки. Я почувствовал первый заряд тока, от которого я не мог сдержать стона и дрожи. Они повторяли эту процедуру, пока я не пообещал говорить то, что они мне скажут. С тех пор я забыл слово “нет” и говорил все, что мне говорили оперативники». (Шакурский)
Удары током наносились десятки раз, по всему телу, в т.ч. в область гениталий.
«Удары током в ногу он чередовал с ударами током в наручники. Иногда бил в спину или затылок… Я сдался практически сразу, в первые минут десять. Я кричал: «Скажите, что сказать, я все скажу!» — но насилие не прекратилось.» (Филинков)
Важно отметить, что оперативники применяли пытки даже после посещения арестованных ОНК! У Филинкова правозащитники зафиксировали свежие следы побоев, гематомы, следы ожогов от ударов электротоком.
Оперативники заставляли заучивать показания, за неправильные ответы следовали удары. При этом они сами распределили роли и подбирали факты произвольным образом, многократно переписывая их.
«мне задавали вопросы, если я не знал ответа — меня били током, если ответ не совпадал с их [ожиданиями] — били током, если я задумывался или формулировал [долго] — били током, если забывал то, что сказали — били током.» (Филинков)
«Следователь еще несколько раз выносил листы с моими «свидетельскими показаниями» из комнаты. Стало понятно что у всей этой истории, авторами которой являются сотрудники ФСБ, есть главные редакторы, следящие, чтобы ничего не вышло из общей канвы.»
Пыткам подвергались не только обвиняемые, но и свидетели. Оперативники схватили Капустина Илью, коллегу по работе Шишкина.
«Хочу принести глубочайшие извинения людям, которых моя проблема коснулась, простите, ребят!» (Шишкин)
«Когда на какие-то вопросы я не знал ответов, например, когда не понимал, о ком или о чем идет речь, они били меня током из электрошокера в район паха или сбоку от живота. Били током, чтобы я сказал, что тот или иной мой знакомый собирается устроить что-то опасное.» (Капустин)
Пчелинцев Дмитрий висел вниз головой с подключенной к пальцам динамо-машиной. Доводили его до такой степени, что «мне трогали на шее пульс и проверяли, чтобы я не умер от…». Позже Дмитрий заявил о пытках при адвокате. Тогда его снова подвергли пыткам, а затем сказали, что если он снова «развернется назад», то в камере «сымитируют его самоубийство» и покажут видеозапись родственникам.
Андрею Чернову, кроме пыток, угрожали еще и тем, что посадят его брата.
Бояршина избивали после задержания за отказ говорить. Позже его перевели в следственный изолятор «Горелово», где его избили прямо в камере (на 150 человек) заключенные-активисты администрации. Эта тюрьма печально известна своим произволом, по воле начальства заключенных избивают, насилуют, пытают. Пыточный процесс контролируют оперативники ФСБ. Они приезжают и требуют, чтобы Юлий дал показания, но он держится.
Солидарность под запретом
ФСБ не остановились на фигурантах дела Сети. Неожиданно они стали пресекать критику и солидарность в отношении арестованных. Первый удар приняли правозащитники, выступавшие с критическими заявлениями. Динар Идрисов, заявивший, что перед президентскими выборами идет плановая зачистка людей, внесенных в базу Центра «Э», был избит в подъезде своего дома. У других журналистов, освещавших акции солидарности, прошли обыски.
ФСБ провели беседу с анархисткой Софико Арифджановой, от которой хотели показаний, что анархисты якобы поддерживают движение «Артподготовка» националиста Мальцева, сторонники которого были массово задержаны в ноябре 2017. Незадолго до задержаний, Мальцев вдруг объявил себя анархистом, что вряд ли может быть случайностью.
В январе анархисты Москвы провели уличные акции солидарности, в том числе было разбито окно отделения партии «Единая Россия» и внутрь заброшен пиротехнический файер. Через несколько дней спецназ ворвался в квартиры Елены Горбань и Алексея Кобаидзе, провели обыск и доставили в отделение полиции на допрос.
В феврале была проведена акция солидарности, напротив управления ФСБ был вывешен баннер с лозунгом «ФСБ — главный — террорист». Через несколько дней спецназ задержал анархиста Цибуковского Дмитрия прямо на заводе, где он работал. Также были задержаны еще три человека. Цибуковского и Анфалова Максима избивали и пытали электрошокерами. Их заставляли признать вину за акцию и дать показания.
«Били шокером по пояснице, по ногам, по рукам — это ощущалось так, будто приложили что-то очень горячее. Самое неприятное было, когда ударили шокером по рукам в наручниках, было очень больно, а из-за того, что я дергался, было больно еще и от наручников. Самое больное было по рукам — сказали, чтобы я обхватил шокер двумя руками и зажал его, и ударили. Было очень больно.» (Анфалов)
«После того, как я длительное время не сознавался, оперативник применил ко мне электрошокер. Нанес мне не менее пяти ударов током по ноге в область бедра. После каждого удара он спрашивал, не надумал ли я говорить. Боль от воздействия тока была невыносима, и я решил “сознаться”, дать показания, которые были нужны сотрудникам, оговорить себя и других. Для меня в тот момент было главное выйти живым из этой ситуации. В ходе опроса сотрудник сам сочинил показания и дал их мне подписать.» (Цибуковский)
Сафонову Анастасию не пытали, но ее принуждали слушать как пытают Цибуковского, ее парня.
«В ходе опроса мне дали возможность переговорить с Сафоновой по внутреннему телефону с соседним кабинетом, в котором и находилась Сафонова. Мне сказали, что надо убедить ее подтвердить мои слова и тогда нас вместе отпустят.» (Цибуковский)
Над Семеновым Дмитрием оперативники издевались, заставляя долгое время находится в полуприсяде.
«Принесли какой-то аппарат, сказали, что это какой-то электрошокер, привязали к стулу и сказали, что у меня последний шанс написать признание, но я все равно не стал писать» (Семенов)
От пыток его спас быстро отреагировавший адвокат.
В феврале анархист Каракашев Евгений был задержан сотрудниками полиции в Евпатории. Ему предъявлено обвинение в возбуждении ненависти и публичных призывах к терроризму. Основанием послужил видеоролик «приморских партизан», боевой группой Приморского края, действовавшей до 2010 года.
В начале марта в Севастополе сотрудники репрессивных структур ворвались в дом к анархисту Шестаковичу Алексею с обыском. Ему на голову надели целлофановый пакет и увели в автобус, где повалили на пол.
«Ботинки слетели — шнурки они заранее вынули. Зажали пакет, воздух кончился, я стал задыхаться. Я пытаюсь вдохнуть, они еще сильнее затягивают. Минут десять или двадцать так ехали. В это время за наручники поднимали сзади руки, выламывая их. Говорят мне: «Кричи Я животное!». Я кричу — отпускают. Большой палец руки взяли и потихоньку вывернули. Он выбит сейчас. Когда становилось совсем плохо, эшник спрашивал: Тебя там не укачивает?» (Шестакович)
Шестаковичу назначили 11 суток ареста за публикацию в социальной сети запрещенных песен. После отбытия наказания Илья переехал в Украину.
В марте в Москве были задержаны 7 человек, анархист Речкалов Святослав и его сосед по квартире, а также несколько леваков, которых позже отпустили.
Мне и моему соседу связали стяжками руки за спиной, завязали глаза черным скотчем и усадили в багажник микрофургона. Они рассказывают мне, что нельзя в борьбе с преступностью действовать, как преступники. Нужно идти под крыло власти и заниматься общественно-полезной деятельностью в сотрудничестве с органами. Один сказал с издевкой: «Ну, я думаю, что такой идейный революционер ради своей идеи выдержит любую боль. Меня начали избивать двое или трое человек. Удары руками были несильными, но зато увеличилась мощность разрядов тока, которые стали довольно болезненными. Кто-то сзади схватил меня за штаны, их начали сдергивать и кричать что сейчас перейдут к яйцам. После чего я сказал, что готов общаться [дал показания на себя, но не на других]» (Речкалов)
Реакция движения
Не мало анархистов кинулась в крайности. Одни захотели проклясть давших показания, другие — отправлять деньги только на конкретных лиц, третьи — списать все на пытки. В итоге оказалось, что показания дали почти все, а методы ФСБ стали известны во всех подробностях. Очевидно, что показания, данные под пытками (но не под угрозой пыток), не могут считаться актом предательства, ведь у каждого человека есть предел, который преодолевается теми или иными видами пыток.
Один из критериев правоты, вызывающий только недоумение, выдвинул паблик НС. Авторы пишут «некоторые люди пошли на сговор со следствием – чтобы получить более легкое наказание, они согласились сотрудничать со следствием, давать показания против своих товарищей. Эти люди Зорин, Сагынбаев и Шишкин.»
Дело в том, что для суда вполне достаточно, чтобы арестованный хотя бы один раз во время следствия дал признательные показания. Именно они будут положены в основу обвинительного приговора. С точки зрения пользы отказываться от показаний толку нет, суду на это наплевать, и в этом отношении все давшие показания находятся в одинаковом положении.
Главным является моральная сторона дела: каждый будет иметь возможность отказаться от показаний на суде и тем самым показать свое истиное лицо. Пока же, на стадии следствия, нельзя точно знать как люди поведут себя на суде. Нельзя забывать, что как минимум Пчелинцева пытали после того, как он отказался от показаний. Отказываться сейчас, зная, что не выдержишь пыток, не лучшее решение. Возможно, кто отказывается от показаний сейчас, подтвердят их на суде. А те, кто подписал досудебное соглашение, откажутся от всего. Раньше суда мы не можем никого клеймить, если только не появятся неопровержимые порочащие факты.
Каждый арестованный товарищ достоин сочувствия и поддержки, пока не доказано обратное.
Освещение дела в России
Ряд российских анархистов и журналистов интерпретируют эту историю по своему. Арестованных анархистов называют аморфными терминами «антифашисты» или «левые активисты», и полностью отрицают наличие анархистского подполья, выдавая это за фантазии ФСБ. С какой целью это делается? В первую очередь, желание повлиять на оппозиционно настроенное гражданское общество, чтобы история получила максимальный резонанс и симпатии, и собрать необходимые деньги на адвокатов. Очевидно, что цель достигнута, репрессии освещаются широко, подключились правозащитники.
Конечно, что в суде часть арестованных будет отрицать вину, и кто-то предполагает, что общественное мнение поможет добиться мягкого приговора… В это хотят верить и родители товарищей, они пока не могут принять неизбежного.
Однако можно ли в это верить на самом деле? Может, общественное мнение предотвратило посадку Pussy Riot? Оно защитило болотников? Оно помогло Бученкову? Кольченко? Общество забудет об узниках через 1-2 года, и единственное что у них останется, так это горстка близких людей и собственные убеждения, которые не позволят соскользнуть в бездну многолетнего отчаяния. Рассчитывать на общественное мнение как на рычаг давления на современную власть — опасное заблуждение.
Нельзя не понимать, что наших товарищей посадят, демонстративно и жестоко. От того, что некоторые люди хотят таким образом помочь арестованным или хотят сами себя убедить в вымышленности истории, объективная реальность не поменяется. И массе анархистов, и ФСБ известно, что анархистское подполье не выдумка.
Пока что из-за «самостеснения» анархисты теряют собственную идентификацию. Создается ложное впечатление, что ФСБ схватило чуть ли не случайных ребят, которые всего-то играли в страйкбол и разделяли туманные «антифашисткие» взгляды. Самое слово «анархист» в отношении товарищей звучит все меньше, мы теряемся в безликом «антифашизме». Анархисты представляются в образе жертв государственного террора, не обладающих антирежимными амбициями, собственным политическим лицом. Такую цену приходится платить, когда хочешь понравиться большинству.
Да и большинству ли? С ужесточением режима растёт разочарование населения в либералах и легальных средствах борьбы. Прямая конфронтация с властью будет вызывать всё больше и больше сочувствия. Россия уже проходила этот этап в начале 20-го века, когда революционеры вызывали массовые симпатии общества.
Анархисты не должны стесняться самих себя. Мы можем из принципа отрицать любую «вину» в суде. Однако анархист, отрицая обвинения, не может отказываться от своей идентичности, от своих идей. В данном случае, нельзя осуждать саму сущность предъявляемых обвинений, в атаках на власть нет ничего постыдного, чтобы смущаться и сторониться. Именно этого власти хотелось бы больше всего, чтобы ради иллюзорных шансов в суде сами анархисты разоблачали радикальные методы. Все что арестованные товарищи могут сделать, это сорвать намеченную ФСБ постановку с покаянием и самоотрицанием, пройти предстоящее судилище с честью. Именно в этом мы все должны помочь.
Международное освещение дела
Нам неизвестно, было ли это сделано сознательно, или нет, но международное анархистское движение оказалось введено в заблуждение. Например, Crimethink повторяет правозащитную версию, «force them to sign false confessions admitting to participating in an obviously invented terror network.» НТВ уже продемонстрировало видео с военных тренировок с огнестрельным оружием, вовсе не напоминающие страйкбол.
Глядя на это, многие анархисты в Европе и США не будут заниматься оруэловским двоемыслием, а спросят «Почему вы нас ложно информировали?». Такой подход, как подмена реальности произвольной интерпретацией (пусть даже и с благими намерениями), разрушает доверие внутри движения.
Правда все же в том, что арестованные — именно анархисты, там нет ни одного неанархического антифашиста, или людей, ассоциирующих себя как антифашист в первую очередь. ФСБ хватает не абы кого, но анархистов определенного направления, социально-революционного.
И все же, значит ли это, что фальсификаций нет? Вовсе нет.
Фальсификации
Очевидно, что внутренние инструкции ФСБ разрешили оперативникам использовать определенный перечень пыток по своему усмотрению, главное получить результат. Раньше, предание факта пыток публичности, как правило, прекращало их, силовики предпочитали не рисковать. Садистов в погонах могли вообще посадить. Теперь же гласность никого почти не волнует, оперативники нагло бравируют вседозволенностью.
По словам товарищей, оперативники проталкивают совсем бредовые версии, например, о финансировании из Ирана или связях с националистическим движением «Артподготовка».Тем самым фсбшники искусственно завышают значимость организации. С такими методами следствия нельзя достоверно утверждать, где правда, а где вымысел. Такие методы позволяют создать полностью «липовые» дела, как это уже давно делают в отношении мигрантов.
Такие фальсификации напоминают печально известную практику сталинских судилищ. В 30-е насилие в отношении арестованных нарастало из года в год, и дошло до изощренных средневековых пыток. Европейские антифашисты, прошедшие допросы в гестапо, а позже арестованные чекистами в СССР, утверждали о явном заимствовании арсенала пыток у нацистов. Одновременно росла степень фальсификации следствия, вплоть до абсолютно вымышленных, по которым массово судили случайных людей.
Нет никаких гарантий, нет ли в деле случайных людей, не подбросили ли оружие и в каком объёме, не выдуманы ли цели организации. С такими методами следствия фальсификация перестает отличаться от реальности. Слепить точно такое же дело из участников, например, клуба любителей марок уже не представляется проблемным: под пытками почти все дадут нужные показания.
Выводы
Одной из целей пыток была их демонстративность. Приказ об этом поступал сверху, это не было просто методом выбить или сфабриковать показания. ФСБ хотели, чтобы анархистское и антирежимные движения убедились, что даже лояльное поведение после ареста не застрахует от пыток. Эти пытки носят профилактико-устрашающий характер.
Российская власть, как и любой авторитарный режим, не может существовать без образа врага, внешнего и внутреннего. Но люди еще с советских времен привыкли к извечной «угрозе Запада» и его шпионам. Поэтому общество все больше подсаживают на иглу жестоких расправ над «антинародными силами». Для этого активно раскручивают тему экстремизма и штампуют все новых «врагов».
Пришёл черёд анархистов на роль «врага», что было очевидно ещё несколько лет назад, когда впервые начали создавать «экстремистские» дела. ФСБ плевать на настоящие радикальные акции, многие годы их просто не замечали. Теперь же судят просто за намерение, за идеологию, потому что это востребовано государством. В современной России называться анархистом-революционером стало преступлением. Мы оказались в условиях чуть ли не царских времён.
Отчизна катится к фашизму, худшее впереди.
Апрель 2018
Анархия Сегодня
Реквизиты для финансовой помощи
PayPal abc-msk@riseup.net – АЧК Москва
Яндекс-кошелек АЧК-Питер: 41001160378989
Bitcoin: 1EKGZT2iMjNKHz8oVt7svXpUdcPAXkRBAH
Litecoin: LNZK1uyER7Kz9nmiL6mbm9AzDM5Z6CNxVu
Etherium: 0x2fc6dC7871c4D828c033f64A815a67Cd8E5434D6
Monero: 4BrL51JCc9NGQ71kWhnYoDRffsDZy7m1HUU7MRU4nUMXAHNFBEJhkTZV9HdaL4gfuNBxLPc3BeMkLGaPbF5vWtANQn4wNWChXhQ8vao8MA
Zcash: t1dX9Rpupi77erqEbdef3T353pvfTp9SAt1
