Постиндустриализм (втор.пол. XX в)

Революция нового типа


студенты в париже 1968

студенты в париже 1968Манифестация 13 мая была самой крупной за время Майских выступлений 1968 г. в Париже.  Впереди ее  развевались черные и  красно-черные флаги, включая флаг анархо-синдикалистов из CNT-AIT. Службе безопасности “прокоммунистических” профсоюзов CGT не удалось оттеснить либертариев. Вожак студентов Кон-Бендит заявил в тот же день в “Мютюалитэ”: “Я оказался во главе манифестации, где сталинистские канальи плелись в хвосте” (Из брошюры “CNT-AIT в мае 1968 г.”).

Вот: La C.N.T. en Mai 68. Toulouse, s.a. P.18
Ниже приводится трывок из книги французского анархиста Скирды, посвященный маю 1968 года:

Накануне мая 1968 года фран­цузские анархиствующие студенты бы­ли заняты своими маленькими тусовоч­ными проблемами: право на доступ в женские общежития и университетские центры, полемика с некоторыми анар­хическими зубрами- профессорами и т. п. В Нантерском студгородке члены “негрупповой группы”, примыкавшей к анархистскому журналу “Чёрное и красное”, и “бешеные”, близкие к ситуацианистам, устроили беспоряд­ки, которые, распространившись на Латинский квартал и центр Парижа, превратились в жестокие столкнове­ния с полицией. Все организации, объявившие себя левыми и революци­онными, были застигнуты врасплох. Порой все выглядело совершенно комично. Так, 6 мая 1968 г., на улице Суффло, после – на сей раз мирной – манифестации мы обнаружили человека в очках, видимо, из “Высшей нор­мальной школы”, который призывал “идти делать листовки под руководс­твом рабочих”, в Школу, “совсем ря­дом!”. Наступило 10 мая и ночь баррикад, ключевая для дальнейшего развития событий. Мы лично можем засвидетельствовать, что ни одна из троцкистских, маоистских или сталинистских из ФКП (“Союз студентов-коммунистов”) группок в ней не участвовала. Более того, все те из них, кто был там вначале, прежде чем трусливо сбежать, пытались как “серьезные и ответственные революционеры” помешать “провокаторам” разбирать мостовые и организовывать быстрый захват стратегически важных точек. Эти самозванные “руководите­ли” были без церемоний отвергнуты, что не мешает им сегодня присваи­вать себе все заслуги Мая 68-го. Действующими лицами этих событий были в большинстве своём молодые люди, студенты или бывшие студенты, не состоявшие ни в одной из “революционных” сект, но, естественно, обнаружившие старую революционную традицию парижских мостовых.

Анархисты, оказавшиеся в эту ночь на своих местах, выполнили свой революционный долг. Они пост­роили баррикады и защищали их до самого утра, особенно те, что выхо­дили на улицу Муффтар: на улицах Блэнвиль, Туэн, Эстрапад. По де Фер, Льомон и Турнефор. Они получили не­обходимое подкрепление от членов анархистской федерации и публики из “Мютюалитэ”, где проходил в этот вечер гала-концерт анархистского шансонье Лео Ферре, организованный газетой “Ле Монд либертер”.

Молодые анархисты активно участ­вовали в студенческо-рабочих коми­тетах, помещавшихся в университетс­ких центрах в Сэнзье – комитетах “Рено”, “Ситроена”, “Томсона-Устона” и других, где они с первых же дней проводили линию на захват предприятий и оккупационную стачку. Это было трудным делом – проходные предприятий были перекрыты профсо­юзными пикетами, но студентам уда­лось достичь ощутимых успехов. Ко­нечно, комитеты бывали разными, как показал, например, случай с “Рено”. Однажды вечером двое молодых рабо­чих с “Рено” пришли принять участие в комитете и обнаружили там лишь три десятка студентов и интеллек­туалов, очевидно, прокитайски наст­роенных, которые предавались фанта­зиям о “рабочей крепости”, но не имели о ней ни малейшего понятия. Потребовалось разобраться, прове­рить, что это за комитеты, и даже вышвырнуть троцкистов из Федерации революционных студентов и членов французской компартии, которые пы­тались спесиво утведиться в Сэнзье. Комитеты помешались там на 3 и 4 этаже с большей пользой, чем в Сор­бонне, превращенной в восточный базар левачества. Один из молодых анархистов поставил на ноги “Коми­тет Париж – провинция”, который рассылал по всем направлениям агитбригады и пропагандистский материал – листовки и художественные плакаты, которые изготовлялись мас­терскими этого комитета. Дюжина бо­евиков охраняла все входы и перехо­ды в Сэнзье. Это было необходимо, что бы избавиться от “подозритель­ных элементов”. Другие товарищи де­лали стенгазету и организовывали постоянную трибуну для дискуссий на перекрестке Гобеленов. Вся эта ра­бота продолжалась три недели, днём и ночью; люди ночевали и укрывались в непогоду там же, на площади. Все время работала столовая, студенчес­ко-крестьянский комитет CLFOP, ор­ганизованный студентами Агрономи­ческого института с помощью обычных симпатизантов, заботился о регуляр­ном снабжении продуктами. Это всего лишь один из примеров, который я могу засвидетельствовать лично, но были и другие анархисты, которые столь же безвозмездно трудились в течение Мая.

Присутствие анархистов стало очень заметным во время шествия 13 мая и митинга на стадионе Шарлети, где развивалось множество черных знамен. Многочисленные либертарные лозунги и подрывные надписи на сте­нах реабилитировали революционный лиризм. Однако, несмотря на некото­рые попытки координации Комитетов действия и организации параллельных экономических структур, коллектив­ная воля не была настолько сильна, чтобы суметь заменить власть рассы­пающегося государства.

Сталинисты из Всеобщей конфеде­рации труда, выполняя свое контрре­волюционное призвание, совершили то, чего не смогло сделать голлистское правительство. Подтасовав ре­зультаты голосования рабочих, они добились возобновления работы транспорта, и со дня на день систе­ма стала оправляться. Но всё равно, для всех, кто участвовал и интен­сивно жил в эти дни, ничто уже не сможет быть как прежде. Либертарный дух Мая вернул им силу и энтузиазм. Считавшийся уже умирающим, если во­обще не исчезнувшим в катакомбах истории, анархизм снова стал чрез­вычайно актуален и вызвал к себе новый интерес. Это обстоятельство сделало возможным издание работ об анархизме сравнительно крупным тиражом. С большим или меньшим успе­хом, это способствовало извлечению из забвения таких известных авто­ров, как Дежак, Кедеруа, Прудон, Бакунин, и вернуло истинное значение историческому опыту анархизма. Хоровод бюллетеней, брошюр, листо­вок, плакатов пополнил радикальные книжные магазины.

В организационном плане тон вна­чале задавал спонтанеизм, но потом он исчез за горизонтом, уступив место более прочному организацион­ному опыту.

Источник