Интервью, которым мы с вами делимся, было взято в августе 2016, лишь две недели спустя после попытки государственного переворота 16 июля, а также за месяц до начала крупномасштабных турецких манёвров на орографическом правом берегу Евфрата на сирийской территории, предпринятых с целью противодействовать присутствию народного ополчения SDF (Сирийские демократические силы), отвоевавшего у ИГИЛа данный регион, имеющий стратегическое значение для линий поставок Халифата.
Следующее интервью явилось результатом многочасовой встречи с представителем турецко-курдской анархистской организации DAF (Революционное анархистское действие) и не было суммировано. К точной записи интервью были добавлены фрагменты из окончания встречи.
D: Как изменилась ситуация в Турции за последние несколько недель? Усилилась ли власть Эрдогана после попытки переворота? Как прошла встреча между AKP (Партия справедливости и развития) и «Хизметом»?
R: Как вам известно, организация «Гулен», или «Хизмет», была активна до того, как к власти пришла AKP. Когда AKP стала правительственной группой, они образовали коалицию, так как движение «Гулен» было очень заметным в рамках государственных аппаратов, полиции, вооруженных сил и законодательных судов. У «Хизмета» было несколько школ, под его контролем была часть образовательной системы, университеты, школы для подготовки к вступительным испытаниям в университет, высшие учебные заведения, а также средства массовой информации и здравоохранение. У них в руках была колоссальная власть. AKP и «Гулен» образовали коалицию и объединили силы, особенно в области правовой системы, благодаря присутствию членов «Гулен» среди судей и юристов. Они добились ареста и привлечения к суду многих членов вооруженных сил, членов кемалистских групп и старших офицеров и высшего командования общей части.
После этого они заменили арестованных членов своими собственными людьми, что позволило им — как AKP, так и «Хизмету» — еще больше укрепить собственные позиции — не только в рядах вооруженных сил, но также и в других государственных аппаратах, в которых они провели чистку, таких как полиция, разведывательная служба и чиновничество.
Однако, в это время начали проявляться разногласия в этих двух группах, и Эрдоган организовал кампанию, направленную на изгнание «Хизмет» из государства. Правда, здесь вмешались гуленисты: их члены в судебной системе начали копать под членов AKP и вести судебные дела против многих правительственных министров, их семей и даже против родного сына Эрдогана, обвиненного в коррупции и растрате государственных средств.
Это стало решительным шагом, за которым последовали народные протесты, обозначившие сложный период для AKP. Однако партия Эрдогана смогла навязать законодательные изменения, которые в итоге придали новую форму законам против коррупции, сделав тщетными все попытки борьбы через юридическую систему.
Очевидно, после этого Эрдоган начал атаку на гуленистов. Он последовательно закрыл все школы, направленные на подготовку к вступительным экзаменам в университет, подконтрольные гуленистам. В конце концов, между этими властными группировками начала развиваться ситуация противостояния и настоящей войны, в которой каждая из сторон нападала на противоположную всевозможными способами.
Эти законодательные изменения от лица Эрдогана были направлены на защиту чиновничества AKP и удаление гуленстских групп из государства. Это была широкомасштабная операция, направленная на гуленистов, которые вскоре ощутили на себе всю величину последствий. Некоторое время они оставались пассивными, однако в определенный момент они осознали, что благодаря их присутствию в государстве они все еще имели в распоряжении большое количество полезной информации, включая планы правительства по полному выведению их со сцены. Как следствие, они начали планирование переворота.
В дополнение ко всему, под конец сентября 2016 года ожидались изменения в отношении высокопоставленных членов вооруженных сил, и гуленисты предвидели, что они могли быть смещены с должностей, связанных с военным аппаратом, поэтому это был критический момент для того, чтобы предпринять действия. Подтвержденная гипотеза такова, что переворот провалился по причине информационной утечки, которая вынудила лидеров переворота спешно начать операцию, действуя не в полную силу, либо же из-за того, что фракции вооруженных сил, бывшие с ними на одной стороне, отказались их поддерживать и предупредили правительство. Неудавшийся государственный переворот предоставил AKP прекрасную возможность для того, чтобы атаковать гуленистов и провести серьезную чистку среди них. Учитывая, что они работали вместе на протяжении нескольких лет и что как те, так и другие глубоко укоренились в государственных структурах, похоже, что у них обоих была информация об ответных ходах друг друга.
Около десяти тысяч людей, связанных с «Хизметом», были уволены с государственных должностей. Было объявлено чрезвычайное положение, и правительство могло действовать без необходимости отвечать перед парламентом.
В настоящий момент их целью является группа «Гулен», однако сейчас они объявили, что они хотят наказать все организации, называемые террористическими, такие как анархические революционные силы, а также социалисты и курдские силы.
D: Как повлияет неудавшийся переворот на курдскую ситуацию?
В Бакуре [Турецкий Курдистан, ndt.] последние несколько месяцев между правительством и партизанскими отрядами происходили жестокие столкновения, не смотря на затишье в период, предшествовавший перевороту. Так или иначе, правительство объявило, что оно продолжит уничтожать курдские города и деревни. Причины для подобного образа действий сложные: стратегия сноса, спланированная для города, направлена на отстраивание пространства, легко поддающегося контролю, с более длинными дорогами, доступными для военного транспорта; но также существуют и экономические причины: целью является создание военной экономики и способствование процессу захвата земель. После опустошения курдских деревень и городов должно будет начаться переустройство. Игроки, скупающие земли — это общественные деятели, общественные строительные компании, также как и частные: строители, связанные с AKP. Фактически, главные сектора, поддерживающие правительственную партию, — это те, кто вовлечен в строительство, так как здесь много строителей, связанных с этой партией. Это одна из главных причин для сноса курдских городов и деревень. Не слишком ясно, что именно произойдет, но у нас есть предположение о том, что они продолжат арестовывать курдских политиков, журналистов, юристов и активистов. HPD [Демократическая партия народов, турецкая левая партия, выступающая на стороне курдов, ntd.] выразила свое неодобрение как в отношении предпринятой попытки переворота, так и в отношении чрезвычайного положения. На данный момент, репрессивные объединения разбираются с «Гуленом», но следующим шагом, возможно, будет атака на курдские политические организации.
D: Какова ситуация относящихся к левому крылу курдов и каково теперь влияние марксистско-ленинских партий, доминировавшее в социальных движениях на протяжении десятилетий?
До переворота в 1980 году здесь были сильное марксистко-ленинское движение и интенсивная борьба на рабочих местах. После переворота на протяжении нескольких лет никто ничего не мог делать, были очень серьезные репрессии. В 90-е партии реорганизовались, но многие их члены уже были арестованы или вынуждены бежать, так что им пришлось выстраивать всю структуру вновь с самого начала. Однако, очевидно, ситуация полностью изменилась с 70-х, когда была гегемония крайних левых.
На протяжении 90-х те же объединения сопротивлялись любым переменам и не были слишком активны. После 2000-го мы могли видеть, как они вернулись, чтобы бороться с определенными факторами на рабочих местах. Рабочие начали организовываться опять, как в годы, предшествовавшие перевороту в 1980, и мобилизация возобновилась. Однако, очевидно, в Турции все меняется очень быстро, из года в год. Например, в 90-е и в 2000-е в один год были возможны забастовки и протесты, а уже на следующий год законы были изменены и репрессии начали набирать обороты опять, после чего все утихло – все это происходит очень быстро. И теперь марксистско-ленинские партии имеют определенное влияние, но сильно ослабли в сравнении с прошлым. Они особенно активны в алавитских областях [неортодоксальное направление шиитского ислама, ndt.] Некоторые группы образовываются в университетах, однако не существует какой-либо крупной организации. Значительной проблемой в Турции является продолжающаяся война: война между государством и курдским народом как в Турции, так и в Сирии, с насильственным вмешательством со стороны Турции. Таким образом, марксистско-ленинские партии должны предпринять действия и развернуть силы. Большинство из них поддерживает HDP (Демократическая партия народов) и курдские движения, и многие марксистско-ленинские группировки активно участвовали в акциях солидарности с курдским народом.
D: Как обстоят дела у анархического движения в Турции и Курдистане?
В Турции анархистская идеология только распространялась в конце 90-х. Были маленькие группы, которые печатали журналы, распространяли переводы иностранных изданий. Не существовало каких-либо организаций, только небольшие нескоординированные группы. В DAF [«Революционное анархическое действие», ndt.] мы начали организовываться в 2007 году с целью создания анархистских направлений деятельности и традиций в областях Турции, Курдистана и в целом по Ближнему Востоку. Идея состояла в том, чтобы показать пример и установить анархистскую традицию. В настоящий момент лучше всего представлены организации в Стамбуле и Амиде, но мы также активны в деревнях и маленьких городах. Политически мы хорошо известны и уважаемы, даже среди марксистско-ленинских групп. За девять лет мы смогли создать историю анархической борьбы.
Наша роль в солидарности с курдской борьбой была очень важна для нас, потому что в стране, где ведется война, нравится вам это или нет, вам приходится занять позицию по этому вопросу. Как анархисты, мы принимали активное участие во время революции в Рожаве и во время атак турецкого государства в Бакуре.
Мы убеждены, что наше сотрудничество с данными курдскими политическими группами играет важную роль, потому что оно способствует укреплению либертарных практик среди членов данных организаций, которые прежде не были строго либертарными.
D.: Каковы будут последствия неудавшегося переворота для анархического движения и в целом для социальных движений?
Очевидно, что провалившийся переворот и чрезвычайное положение представляют собой большую угрозу для анархического движения. Государство может предпринимать репрессивные действия против любой социальной оппозиции, арестовывать активистов стало проще. За последние месяцы уже было много репрессий, особенно в отношении курдских групп, но в будущем будут скрытые репрессивные действия, имеющие своей целью каждого по отдельности и все политические оппозиционные движения в целом, чему будет способствовать чрезвычайное положение.
D.: Как нынешние государственные репрессии влияют на анархическое движение в целом? Есть ли заключенные-анархисты? Возможно ли с ними связаться? Изменилась ли ситуация после предпринятой попытки переворота?
В настоящее время заключенные-анархисты есть, но, говоря в общем, они находятся в тюрьме не из-за их анархистской активистской деятельности, помимо анархистов-отказников от армии. Большинство из них стали анархистами, когда они уже были заключены в тюрьму, и у многих был предыдущий политический опыт в социальных или курдских группировках. Они стали связываться с нами, так что мы начали публиковать статьи об этих заключенных, и они организовываются. Среди заключенных анархистов есть также веганы и вегатарианцы, которые организовали своеобразную борьбу, чтобы им выдавали еду, подходящую для них, и также начали голодовки, чтобы получать еду снаружи.
Обычно политические заключенные находятся под сильным давлением в тюрьмах, но одновременно с тем они очень хорошо организованы. Это касается как революционных левых, так и курдских заключенных, им удается устраивать встречи, заниматься самообразованием и спортом. Очевидно, это было достигнуто благодаря усиленной борьбе в эти последние несколько лет. Когда новый политический заключенный попадает в тюрьму, другие заключенные стараются, чтобы его поместили в ближайшую камеру, чтобы поддерживать связь и не оставлять его в одиночестве.
После неудачного переворота многое начало меняться. Политическим заключенным стало труднее встретиться с семьей и адвокатами. В дополнение ко всему, тюрьмы переполнены, что влечет за собой дальнейшие проблемы. Так что вопросы, требующие решения, есть, но у политических заключенных сильная организация, и я верю, что они смогут преодолеть эти проблемы, если у них будет достаточно поддержки за пределами тюрьмы.
D.: Какова ситуация с правыми группами, такими как “Lupi Grigi” [«Серые волки», ультра-правая националистская организация, ndt.] и другими религиозными группами? Есть ли какие-то связи между этими группами и нынешним правительством?
Националистские партии наподобие MHP [«Партия националистического движения», ультраправая партия, ndt.] находятся в правительстве. MHP – четвертая по силе партия после AKP, CHP [кемалистская партия, ndt.] и HDP. Фактически, у них 40 членов в парламенте. Тем не менее, они не так активны, как в 70-х и 80-х, когда они совершали военизированные акции на улицах. Хотя они и изменили свое отношение к прошлому, но они разделяют многие взгляды AKP, особенно направленные против революционных организаций и курдских групп. Они даже взялись утверждать, что позиции, высказанные AKP, не в достаточной степени националистические, хотя они их, тем не менее, поддерживают.
После неудавшегося переворота как MHP, так и CHP укрепили свои отношения с AKP. Эрдоган и AKP недвусмысленно пригласили их, чтобы помочь правительству бороться против «Гулен». Более того, эти партии доказали, что они крайне радикальны, своей поддержкой турецкого правительства против «Хизмет».
По курдскому вопросу MHP даже требует усилить атаки на курдские группы. Тем не менее, они удовлетворены действиями AKP против них.
Они открыто заявляют, что правительство перенимает их идеи по курдскому вопросу: атаковать население, истребить его и уничтожить города.
D.: Последние несколько лет мы наблюдали мобилизацию в добывающем и промышленном секторах. В Италии мы могли видеть столкновения на фабриках “FIAT” в Турции, но мы знаем, что борьба была куда более масштабной. Какова общая ситуация в этой борьбе? Каково ваше участие в подобном сопротивлении на рабочих местах?
Большинство рабочих организовываются через главные союзы. Один из наиболее важных — это DSK, но это не радикалистский союз. Ключевая борьба на рабочих местах в последнее время проходила в промышленных секторах. Там самые тяжелые условия труда и самый высокий рейтинг смертей на рабочем месте, например, в горнодобывающей, в текстильной (особенно на джинсовых фабриках) и строительной областях. Поэтому борьба направлена напрямую на спасение жизней, а не на завоевание обычных прав.
В прошлом году мы активно помогали «Союзу рабочих строителей» [Construction Workers Union], новому союзу, не объединенному с другими союзами в федерацию, как DISK. Это независимый союз наподобие DAF, и мы очень вовлечены и принимаем активное участие в его организации. Деятельность этого союза направлена на выражение мнения рабочих. Из-за того, что это новосформированный союз, он очень скоро стал известен благодаря тому, что он принимает практику прямого действия: прекращение работы стройплощадок, а также демонстрации вокруг строительных компаний. Эта стратегия часто заканчивалась успехом: победа достигалась за пару дней, а в некоторых случаях даже за пару часов, потому что подобная стратегия напрямую направлена на остановку производства и сразу наносит экономический ущерб собственникам. В целом, в Турции есть рабочие организации, призывающие к борьбе за получение лучших экономических условий. Видеть, как возникает новый способ промышленного действия, гораздо более радикальный, чем в более крупных союзах наподобие DISK, — это вселяет в нас уверенность. Многие малые союзы применяют более радикальные и прямые способы борьбы. Я думаю, что в последующие годы здесь будет много возможностей для анархо-синдикализма и анархистского посредничества среди рабочих.
D.: Вначале ты упомянул, что одним из главных оснований для AKP является строительный сектор. Следовательно, нам представляется, что сопротивление новых союзов посредством прямого действия в данном секторе напрямую вредит правительству? До этого момента были ли какие-либо репрессии, направленные против этих союзов?
Во время попыток [переворота] в Анкаре мы потеряли 5 товарищей, которые были очень активны в профсоюзах, но кроме этого до сих пор не было никаких особенных репрессий.
Система борьбы через блокирование стройплощадок и протесты перед строительными офисами имеет одно очевидное преимущество: кроме того, что это наносит вред экономическим интересам собственников, она также сразу же разрушает общественный имидж и репутацию этих компаний, что очень важно в нашем сообществе. Более того, из-за большого количества текущих строительных проектов, даже один единственный день борьбы путем забастовки отнимает их драгоценное время, и начальство предпочитает идти на уступки рабочим, нежели просить полицию вмешаться, что чревато риском распространения забастовок и потерей денег строительными компаниями.
Однако, очевидно, в некоторых случаях полиция жестоко расправилась с рабочими. Но в настоящий момент нельзя сказать, что здесь имело место какое-то особенное, крайне сильное давление со стороны правительства в отношении профсоюзов, которые устраивают акции прямого действия.
D.: Антивоенное движение — важная часть анархического движения. Как вы относитесь к этому вопросу и какие акции вы проводите в данной области?
В Турции существует обязательная военная служба, и это один из ключевых вопросов, с которым борются антимилитаристские организации. Существует мощное движение тех, кто сознательно уклоняется от воинской службы, мы среди наиболее активных групп в данной области и мы можем сказать, что все анархисты избегают армии и что мы ведем борьбу против обязательной военной службы. Из-за наших антивоенных убеждений мы постоянно слышим обвинения со стороны общественности в разжигании розней, мятежах и дезертирстве. Многие из нас были арестованы за неявку в военные службы. У нас есть группа «Ассоциация отказников совести» [Association for Conscience Objection], основанная в Стамбуле, но активно действующая по всей стране и предоставляющая юридическую помощь тем, кто не хочет идти в армию или тем, кто уже в армии и хочет уйти. Обычной практикой среди отказников является публичное заявление их позиции несогласия с военной службой и милитаризмом посредством пресс-релизов или объявлений, произведенных в публичных местах.Мы являемся частью «Интернационала противников войны» [War Resistance International] и «Европейского бюро для отказников совести» [European Bureau for Conscious Objection]. Мы публикуем отчеты о нашей деятельности и о тех ассоциациях, с которыми мы имеем международные контакты, так как каждый год мы стараемся достичь максимального распространения.
D.: За прошедшие годы правления AKP мы могли наблюдать, как растет степень угнетения женщин. Как анархистское движение справляется с этой проблемой? Есть ли у вас анархо-феминистские движения?
В Турции есть феминистское движение и есть женщины-анархистки. Для нас очень серьезной проблемой является высокий процент убийств женщин, поэтому у нас есть кампании, посвященные данному вопросу. Очевидно, правительство AKP, как и многие другие правительства, направлено против женщин. AKP хочет, чтобы женщины оставались дома, становились матерями и учили своих сыновей становиться солдатами. Существуют откровенные заявления правительства, поощряющие подобное отношение. Есть правительственные кампании против абортов, которые в настоящий момент запрещены после десятой недели, поэтому многие женщины борются за свою свободу.
Женщины-анархистки являются частью общего движения женской борьбы и они пытаются создать свои собственные организации, чтобы заниматься независимой деятельностью, связанной с анархизмом.
http://www.umanitanova.org/2016/09/14/prospettive-libertarie-per-il-medio-oriente/
Перевод на английский язык: Pietro Casati
