Декабрь 2025
Мы писали о выводах, которые по нашему мнению следует сделать из дела Сети, а также о действиях участников пензенской группы, связанных с торговлей наркотиками и убийством. Мы не стали бы публиковать материалы этого расследования, если бы не считали их серьезными и обоснованными, однако, справедливость требует, чтобы слово было предоставлено тем, кого обвиняют. Тогда такой возможности не было, сейчас она есть. Дмитрий Пчелинцев, отбывая свой огромный срок, написал книгу и дал интервью, в котором отвечает на предъявленные ему обвинения. Мы публикуем выдержки из этого интервью, относящиеся непоследственно к делу. Полный текст можно прочитать по ссылке в конце. Пчелинцев и его защита настаивают на том, что никакой “террористической группы, готовившейся к революции в России, не было, а все показания выбиты под пытками”. От себя можем сказать только, что не видим в нелегальном приобретении оружия и подготовке к вооруженной борьбе ничего недостойного. Дальнейшая история показала, что реальные боевые анархические группы, которые сумели бы получить поддержку людей, были тогда в Россиии крайне необходимы.
Арест
Вечер перед арестом Дмитрий и Анастасия (его подруга) провели вместе. Через три часа после того, как они разошлись, Пчелинцев пропал — перестал отвечать на сообщения и звонки: «Он ходил в тренажерный зал, где моя подруга работала администратором. Я позвонила ей и говорю: „Посмотри, пожалуйста, был ли Дима на тренировке“. Она сказала, что нет. Это было странно». У Анастасии было три версии: Дмитрий попал в больницу, внезапно уехал или умер. Того, что Пчелинцев попал в СИЗО по обвинению в терроризме, никто не мог даже предположить.
«Я тогда была подписана на много разных групп во „ВКонтакте“, и они стали спамить сообщениями, выкладывать всякую чушь. Спустя месяц после пропажи Димы подумала: дай-ка я от всех отпишусь. В процессе я зачем-то зашла в одну из этих пензенских групп и начала читать ленту. Увидела фотку Димы — было написано, что его задержали, что он в СИЗО, его обвиняют в терроризме, письмо можно написать по такому-то адресу. У меня был шок».
Пчелинцева арестовали после показаний Ильи Шакурского, его знакомого, на которого в свою очередь показания дал студент-физик Егор Зорин. Согласно материалам дела, 17 октября 2017 года при задержании у Зорина нашли психоактивные вещества и он написал явку с повинной — якобы сам Зорин, но также его знакомые участвуют в «террористическом сообществе» и планируют революционную деятельность. Так началось дело «Сети».
Позже Зорина освободят от ответственности по террористической статье, а за хранение наркотиков приговорят к условному сроку. «Я считаю, что ему подбросили наркотики, поэтому он написал явку с повинной, оговорил нас, и именно поэтому мы тут находимся», — говорил Дмитрий Пчелинцев на заседании суда в 2019 году. Другой фигурант дела «Сети», Василий Куксов, считает, что Зорин дал показания после пыток — об этом Зорин якобы сам рассказал Куксову, когда они ехали в автозаке на следственные действия.
Пчелинцев тоже признался в терроризме. Он стал первым фигурантом, который рассказал об истязаниях: его пытали током, избивали, угрожали физической расправой с близкими, увольнением родителей. Несколько недель он провел в камере, где температура не поднималась выше шести градусов, три года — в одиночке.
Из книги Дмитрия Пчелинцева: «Не задавая вопросов, они начали крутить ручку динамо-машинки. От больших пальцев вверх до колен прошел разряд тока. Боль была такая, как будто ниже колен содрали всю кожу. Я старался не закричать. <…> Они стали снимать с меня трусы, обсуждая, куда нужно присоединить провода, чтобы я не отключился, но я умолял присоединить их обратно к ногам».
Пытали не только обвиняемых, но даже их знакомых во время допросов; фигурантам дела, вероятно, подбросили оружие, в суде показания против них давали «секретные свидетели», а пропаганда начала информационную кампанию — на НТВ вышло два «разоблачающих» сюжета о деле. В них показали кадры с камеры видеонаблюдения, на которых видно, как Пчелинцев ведет себя после пыток: нервно ходит кругами, вскрывает вены, после чего сотрудники надевают на него наручники и оставляют лежать на полу. Пытки повторятся несколько раз. «Больше всего на свете я мечтал потерять сознание или умереть» — так Пчелинцев описывает свое состояние во время очередных истязаний.
Пчелинцев получил самый большой срок — 18 лет строгого режима. О деле «Сети» говорили и писали независимые медиа, правозащитники, политики, в том числе Алексей Навальный; в поддержку фигурантов выходили с пикетами в России и других странах, их имена звучали на заседании ООН и заседании Совета по правам человека.
Наркотики и убийство
Через 11 дней после приговора, когда поддержка фигурантов была на пике, в издании “Медуза” вышла статья, которая за несколько часов изменила отношение общественности к осужденным ерез 11 дней после приговора, когда поддержка фигурантов была на пике, в издна противоположное. Соглашаясь с тем, что само дело «Сети» сфабриковано, журналисты Максим Солопов и Кристина Сафонова обвинили фигурантов дела в убийстве двух человек. Пчелинцев был представлен как лидер группы «5.11» и вероятный организатор преступления.
Версия «Медузы»
Солопов и Сафонова написали, что весной 2017 года Дмитрий Пчелинцев передал «коллективное решение» от будущих фигурантов дела «Сети» из Пензы — убить Артема Дорофеева и Екатерину Левченко, друзей Максима Иванкина и Михаила Кулькова, которых позже тоже осудят за участие в «террористической „Сети“».
Исполнителями в статье были назначены Максим Иванкин и Алексей Полтавец, который вскоре уехал в Украину. Они якобы заманили жертв в лес, расстреляли, добили ножом и закопали их тела в лесу Рязанской области. Материал строится на разговоре с двумя информаторами — Ильей Хесиным, который в 2023 году жил и работал в оккупированном Мариуполе, и Алексеем Полтавцом. Публикацию «Медузы» критиковали правозащитники, многие журналисты и общественность указывали на поспешность выводов, отсутствие доказательств, сомнительные источники и большое количество противоречий. Тем не менее группа поддержки фигурантов дела «Сети» Rupression именно после выхода статьи отказалась от помощи Пчелинцеву и Иванкину.
“Первого отдел” и ответ Пчелинцева
Медиа-группа «Первый отдел» связалась с Rupression через официальный телеграм-бот, но в комментарии им отказали, сославшись на то, что «коллектив в прежнем режиме уже не функционирует». При этом две участницы группы поддержки поделились отрывками из старых переписок с Пчелинцевым и его женой. Они сказали, что еще до публикации «Медузы» задавали вопросы об убитых всем фигурантам дела «Сети» из Пензы. Но кому-то их не передали родственники, кто-то сам отказался отвечать.
Пчелинцев же ответил.
«Я знал об убийстве еще меньше них, а они от меня хотели услышать все в подробностях и злились, когда не получали ответов. Никто не хотел слушать, что я говорю, если только это не признание и не оговор. Мне выдвинули ультиматум: либо я предоставляю доказательства своей непричастности, либо они меня бросают. Как, по-вашему, должны выглядеть такие доказательства?» — рассказал Дмитрий Пчелинцев «Первому отделу». В группе поддержки не разглашали свой состав, Пчелинцев думал, что раз письма приходят от «Хесина и ребят», то они и есть эта группа. Позже он передал через адвоката, что ему не нужна помощь ни Хесина, ни его ребят, которым нужно доказывать, что он «не верблюд». Это, по словам Дмитрия, не было адресовано Rupression, и после того, как Пчелинцева этапировали в колонию, где разрешены регулярные звонки, он связался с группой поддержки и попросил пересмотреть их публичное решение, но ему в этом отказали без объяснения причин.
В материале «Медузы» нет комментариев Дмитрия или его адвокатов. Журналист Максим Солопов, который, согласно его странице в фейсбуке, сейчас работает на телеканале RTVI, отказался от комментариев «Первому отделу». Кристина Сафонова сказала, что они пытались передать вопросы Дмитрию через адвоката: «Не знаю, получил или нет». Публично журналисты заявляли, что торопились опубликовать текст из-за «огромной общественной значимости» и потому что информация об убийстве могла вот-вот «выйти в паблик»: «Причин спешить было много. Не считаю себя образцом, но абсолютно не согласен с утверждением про падение качества. Мы просто сделали то, чего никто не делал до нас, в обстоятельствах, в которых никто не был до нас», — писал Солопов.
За пять лет, что прошли после публикации, никто так и не обратился к Пчелинцеву за разъяснениями. Журналистка «Новой газеты» и правозащитница Зоя Светова опубликовала письмо Дмитрия, в котором он отрицает причастность к убийству. Прокомментировать все детали из текста Пчелинцев не мог — само расследование он читал «по диагонали»: адвокат принес распечатку в СИЗО, но оставить для спокойного чтения по правилам ФСИН не мог, а время встречи с защитником ограничено. К тому же буквально через месяц после публикации началась пандемия, вскоре адвокатов перестали пускать в СИЗО из-за коронавирусных ограничений.
Дмитрий Пчелинцев: «В феврале 2020-го, когда это обвинение свалилось на нас как снег на голову, оправдываться было бессмысленно. Это скорее возмущало. К тому же меня разрывало от разочарования: от нас отвернулись и те, кто нас совсем не знал (им простительно, и мы им очень благодарны за ту поддержку, которую они оказывали), и те, кто нас знал. Зато теперь ясно, как ветрено общественное мнение, если его озвучивает „оппозиционное СМИ с серьезной репутацией“. Чтобы не разочароваться в людях, я просто воспринимаю произошедшее как урок. <…> Мы до сих пор сидим, следы преступлений режима остывают, а перспективы быть услышанными из застенок у меня больше нет».
12 февраля 2024 года фигуранту дела «Сети» Максиму Иванкину вынесли приговор. Его признали виновным в причастности к убийству. В рамках этого дела допрашивали и Пчелинцева, и никаких обвинений ему не предъявили, посчитав непричастным к преступлению. Несмотря на решение суда, Пчелинцеву продолжают отказывать в поддержке, а за упоминанием его фамилии в медиа часто следует пересказ обвинений «Медузы».
«Первый отдел» проговорил с Пчелинцевым в общей сложности более пяти часов. Разговоры с заключенными прослушиваются сотрудниками ФСИН, они не могут быть откровенными, но мы публикуем то, что узнали от него, его защитников, семьи, знакомых и других фигурантов дела «Сети».
Что не так с версией «Медузы». Позиция защиты и ответ Дмитрия Пчелинцева на обвинения
Участники группы «5.11», которые якобы приняли коллективное решение убить Левченко и Дорофеева, готовились участвовать в революции
По версии «Медузы», группа «5.11», которая планировала действия на случай революции, существовала. Своим названием она отсылала к дате казни местного революционера Николая Пчелинцева. «Если бы группа „5.11“ реально существовала, то на обысках у Иванкина и Кулькова в 2017 году (фигурантов дела „Сети“ Максима Иванкина и Михаила Кулькова впервые задержали весной 2017 года за распространение наркотиков. — Прим. „Первого отдела“) явно нашли бы хоть какие-нибудь доказательства терроризма. Но этого не случилось ни тогда, ни во время следствия, поэтому все доказательства существования „5.11“ выбивали под пытками и фабриковали», — рассказывает Дмитрий Пчелинцев.
Следствие и герои «Медузы» называют игры в страйкбол, которыми увлекались некоторые фигуранты, тренировками для участия в революции. Сторона защиты настаивала на том, что страйкбол — это законный активный вид отдыха, на котором не обсуждали насильственное свержение Путина. Участники делились на две команды, одна из которых называлась «5.11» — по названию бренда одежды для активного отдыха. Но, по словам Пчелинцева, название не было постоянным и менялось в зависимости от сценария — во время игры участники реконструировали события Великой Отечественной войны, переплывали на самодельном плоту Сурское водохранилище в костюмах викингов, отыгрывали сценарии по «Сталкеру» и зомби-апокалипсису.
«Команда, за которую я иногда играл, впоследствии стала называться “5.11”. “5.11” — это название фирмы тактической одежды и экипировки. Огромное количество страйкболистов носит “5.11”. Оттуда и название. Некоторые страйкболисты были и активистами, но не все. Численного состава у команд не было, поскольку в каждой игре он менялся», — рассказывал Пчелинцев.
Анастасия, супруга Дмитрия Пчелинцева: «„Сеть“, „5.11“, „Восход“, „Иордан“ — это названия, придуманные в ФСБ на основе названий из разовых игр в страйкбол. Были и другие названия, например команда „Апельсинчик“ играла против команды „Мандаринчик“, и, если бы следователь вменил им два последних названия, уверена, что мандарин нашли на бы на каком-нибудь фамильном гербе древнего рода Пчелинцевых».
Команды снимали свои игры на видео и выкладывали информацию о них в интернет. В играх участвовали не все фигуранты, а в командах в разное время были десятки других людей, которые по неизвестным причинам не попали на скамью подсудимых.
Алексей Полтавец: «Они [„5.11“] вообще торговлю [наркотиками] объясняли тем, что нужны деньги „на революцию“. Но на самом деле 50 на 50: половина шла на снаряжение и камуфляжи, другая — совсем нет».
Полтавец утверждает, что в Пензе существовала конспиративная квартира под названием «Сады», в которой жил и сам Полтавец. Там фигуранты дела «Сети» якобы хранили наркотики, а Пчелинцев выращивал грибы и марихуану. «Я понятия не имел ни о каких „Садах“, — рассказывает Пчелинцев. — Полтавец жил в квартире на улице Попова, которую следователь Косенко, расследовавший дело об убийстве, при нашей встрече называл „Садами“, в связи с тем, что они [Полтавец, Дорофеев и Кульков] там „фасовали закладки“». По словам Михаила Кулькова, он проживал в квартире на ул. Попова, 42 вместе с Дорофеевым. О том, что вместе с ним жил Максим Иванкин или Дмитрий Пчелинцев, в материалах дела не упоминается. При обыске наркотиков, грибов или плантаций марихуаны в квартире не нашли.
Алексей Полтавец считает, что «Садами» называли квартиру на улице Чехова, 64, которая принадлежала двоюродной сестре Пчелинцева. Журналисты «7х7» опросили жителей дома. Они сказали, что в 2016–2017 годах считали квартиру необитаемой, но две соседки узнали Полтавца, а одна — Пчелинцева. «Когда я заявил о пытках, то нарисовал подробную карту, где находятся камеры 52 и 55, в которых меня пытали, и как они выглядят изнутри. Полтавца же никто даже не попросил описать квартиру, хотя это первое, что нужно было сделать. Если бы он там действительно когда-то был, то он бы это с легкостью сделал, — говорит Пчелинцев. — Что же касается „опознания“, то нормальное опознание проходит в присутствии понятых и опознающему предъявляются несколько фотографий похожих между собой людей. Как проходило это „опознание“ — неизвестно. Даже если исключить предвзятость подтверждения (это разновидность когнитивного искажения. — Прим. „Первого отдела“), а это именно оно, нормальный журналист показал бы опознающим и другие фотографии, например Хесина или Солопова или даже какого-нибудь Марка Цукерберга. Уверяю вас, какая-нибудь соседка кого-нибудь из них тоже узнала бы».
Виктория Фролова, бывшая девушка фигуранта дела «Сети» Ильи Шакурского: «Впервые я пришла в квартиру на улице Чехова в конце марта 2017 года и периодически приходила туда до конца сентября. Совершенно обычная квартира. Грибов и травы я там не наблюдала. Никаких сетей на стенах, о которых говорит Полтавец [в монологе для „Медузы“ Полтавец говорил, что на стенах в „Садах“ были натянуты маскировочные сетки], я тоже не видела».
Дмитрий Пчелинцев говорит, что квартиру на улице Чехова не называли «Садами»: «Никто так не называл квартиру моей сестры. И никто ничего там не выращивал. Солопов писал (пост про дело об убийстве Солопов, судя по всему, скрыл от супруги Пчелинцева, поэтому Пчелинцев не знал о дополнительных обвинениях. Сейчас этот пост скрыт и для аккаунта „Первого отдела“ в фейсбуке. — Прим. „Первого отдела“), что после отъезда Полтавца в Украину я выращивал там траву, после первых задержаний „зачистил“ квартиру и прятался там. Только вдумайтесь: я еще не выращивал там траву, но уже зачистил от нее квартиру, которая находится в центре города рядом с УМВД и УФСБ. После этого мы убили Левченко и Дорофеева, чтобы они не рассказали органам про „траву“, которую я начал выращивать, когда Левченко и Дорофеев были уже мертвы. А потом еще и спрятался там после первых задержаний, которые были 1 апреля, задолго до их смерти. В этом невозможно даже разобраться. Как тогда от такого можно защититься? Никак. Суть травли как раз в том, чтобы жертва была не способна защитить себя от обвинений. Я и сейчас не защищаюсь, а оправдываюсь, пока травля продолжается, мне будет доступен только такой формат».
Пчелинцев якобы употреблял наркотики
В некоторых материалах «Медузы» Пчелинцева обвиняют в употреблении наркотиков. Сам Дмитрий отрицает эти обвинения, более того, он проходил осмотр у психиатра-нарколога и сдавал анализ для выявления факта употребления наркотиков:
«В марте 2017-го я проходил процедуры для оформления комнаты хранения оружия, в мае оформлял травматический пистолет, летом проходил врачей для переоформления на себя папиного ружья. Также несколько обследований проходил по работе. Тогда мы запускали работу тира, поэтому нужно было три справки для КХО, для тира и для Федерации практической стрельбы — все это в разное время. <…> Я полагаю, что под пензенцами, торговавшими наркотиками, могли подразумеваться Полтавец, Кульков, Левченко и Дорофеев. Если верить показаниям Кулькова, они продавали альфа-pvp — очень токсичную химию, известную как „соль“. Следователь СК Косенко, расследовавший убийство, тоже считает, что раз Левченко и Дорофеев сбежали перед обыском с наркотиками Полтавца, то они как минимум их употребляли и знали про распространение. Причин считать, что сами они не распространяли, у следователя не было. Остальные фигуранты тут точно ни при чем».
Журналисты «Медузы» ссылаются на результаты амбулаторной психиатрической судебной экспертизы, которую провели в январе 2018 года. Согласно документу, у Пчелинцева «выявляются признаки пагубного с вредными последствиями употребления галлюциногенов и каннабиоидов». Вот, что говорит об этом Дмитрий Пчелинцев: «Экспертиза заключается только в пятиминутной беседе трех врачей с подэкспертным. Она так и называется — „пятиминутка“. Можно поинтересоваться у любого арестанта, он это подтвердит, ее проводят всем без исключений. Она составляется исключительно со слов подэкспертного. Что он сказал, то они и пишут. Будь я наркоманом, я бы сказал, что никогда ничего не употреблял, и они бы написали „никогда не употреблял“. В остальных анкетах, которые составляли до и после этого в СИЗО и ФСБ, я везде указывал, что наркотики не пробовал, не пил, не курил.
На „пятиминутке“ с нами сидел сотрудник ФСБ Иван Власов, который сказал мне перед этим в автозаке, что врачи попросят показать руки на предмет порезов. Спросят — зачем резал себя. Скажешь, что на отходняках после наркотиков. После пыток током я не мог не подчиниться. Но я сказал, что ел марихуану и курил псилоцибиновые грибы и после ареста, испытывая ломку, вскрылся (в заключении сказано, что с Пчелинцев нанес самопорезы, „так как испытывал стресс в связи с арестом“, при этом признаков наркомании, согласно этому заключению, у него не выявлено. — Прим. „Первого отдела“).
Я надеялся, что мне не поверят, потому что это абсурд и когда эта экспертиза дойдет до суда, то любой эксперт подтвердит, что ни то, ни другое не вызывает абстинентного синдрома или чего бы то ни было, из-за чего можно вскрыться. Тогда встанет вопрос, почему я вскрыл вены на самом деле, и в ответ на него я нарисую камеру, где меня пытали, укажу, где в этой камере я оставил следы крови, они запросят записи с камер, на которых я вскрываюсь, и посмотрят, откуда я только что пришел и что там со мной делали. Я смогу доказать пытки, и все мои признательные показания аннулируются. Тогда я просто не знал, что абсолютно все „независимые“ участники процесса начиная со следователя СК Нестерова, расследовавшего доведение меня до суицида, и до врачей-психиатров будут делать только то, что скажет им ФСБ. И вообще, я даже не знал, что ломка и отходняк — это разные вещи. Но они-то не могли не знать, однако в экспертизе они просто написали, что я вменяем и меня можно судить. Что Хесин, что его аффилированный друг из „Медузы“ тогда этой экспертизой и руководствовались, хотя даже дети знают, что от слов непроверяемых источников отталкиваться нельзя».
Преступления фигуранты из Пензы обсуждали в переписках. Она есть в материалах дела «Сети»
Как писали журналисты «Медузы», существование «Садов» и причастность к убийству подтверждаются в том числе переписками, которые содержатся в материалах дела: «То, что „Медуза“ называет „переписками“ и „чатами“ — это не история в мессенджере, а просто текст в приложении типа блокнота, написанный неизвестно кем и неизвестно когда. Единственное, что о нем достоверно известно, это установила экспертиза в суде, файл с этим текстом появился на телефоне Чернова 13 ноября 2017 года. Хотя сам Чернов был задержан 9 ноября и помещен в СИЗО. Но даже если верить „чатам“, я перестал со всеми общаться за восемь месяцев до „переписки“, то есть минимум с февраля 2017 года я не имел ни с кем из фигурантов никаких дел. Получается, по логике „Медузы“, я не мог знать ни о задержаниях, ни об исчезновении, ни об убийстве», — говорит Дмитрий Пчелинцев.
Илья Хесин в разговоре с пропагандистским изданием RT:
— Пчелинцев говорит, что переписка была сфальсифицирована.
— Допускаю, что может быть так.
Фигуранты «Сети» пользовались нелегальным оружием
«При этом ФСБ решила не изучать происхождение нелегального оружия, которым пользовались осужденные, и не задавала вопросы об этом обвиняемым», — пишет «Медуза». Дмитрий Пчелинцев отрицает факт использования такого оружия: «Все нелегальное оружие фигурантам было подброшено перед обысками, в связи с чем мы не могли им пользоваться. Говорить, что пользовались, значит поддерживать версию обвинения, в которую, мне казалось, никто не верит, благодаря чему мы и признаны политзаключенными. Сотрудники ФСБ, правда, не спросили, зачем мне под сиденьем машины гранаты, зачем Васе Куксову под сиденьем пистолет, зачем Шакурскому мощная бомба на кухне, где регулярно прибирается его мама, а главное, где он ее взял и нет ли у него еще таких бомб. Наших отпечатков пальцев и генетических следов на оружии экспертиза не обнаружила».
О том, что оружие было подброшено, говорили не только фигуранты дела, их близкие и адвокаты. Несмотря на то, что понятыми на обысках были студенты юридических факультетов, которых привезли сотрудники ФСБ, некоторые из них рассказали в суде о нарушениях. Так, машина Василия Куксова, в которой нашли пистолет, вероятно, была вскрыта, а в квартиру Ильи Шакурского, где нашли СВУ и пистолет, сначала вошли сотрудники ФСБ и только через семь минут все остальные. По словам Дмитрия Пчелинцева, во время обыска в квартире один из силовиков взял ключи от его машины и исчез на час. После этого в автомобиле, у которого не работала сигнализация и которым две недели никто не пользовался из-за поломки, обнаружили гранаты. Позже на них искали отпечатки пальцев или следы ДНК Пчелинцева, но не нашли.
«Ближе к концу апреля 2017 года Иванкин передал Полтавцу слова Пчелинцева о „коллективном решении“ устранить обоих „гражданских“ <…> ФСБ, по нашим сведениям, знала об этом, но не передала материалы в Следственный комитет»
Историей об убийстве заинтересовался Следственный комитет. О том, что Кулькова и Иванкина допрашивали по этому делу в 2019 году, знала группа поддержки, в которой состоял информатор «Медузы» Илья Хесин.
Дмитрий Пчелинцев: «Никаких обвинений фигурантам „Сети“ не предъявили, хотя очевидно, что появление в деле реальных жертв было бы подарком для стороны обвинения. На протяжении всего дела „Сети“ не было ни одного доказательства, что мы — террористы, преступники, убийцы. На протяжении всего следствия и судов вопрос „Где же жертвы этих террористов?“ оставался без ответа. Силовикам нечем было парировать. Тогда два тела под Рязанью пришлись бы очень кстати. Они понимали, что мы к этому не причастны и никакие улики на нас не указывают, скорее наоборот. Единственным способом повесить это убийство на кого-то из нас были пытки, которым на тот момент мешала огласка. Никакие фейки НТВ не могли повлиять на огласку, а статья Солопова эту огласку просто уничтожила, благодаря чему пытки снова стали возможны и Иванкина вывезли на „Моторку“ (то есть в больницу при ИК-3 во Владимирской области. — Прим. „Первого отдела“), где он благополучно отказался от адвоката, который его защищал на протяжении двух лет по делу „Сети“, и „признался“ в этом убийстве с предоставленным следаком адвокатом, которого видел впервые. Шах и мат, атеисты».
Помимо переписок, еще один аргумент в пользу версии об убийстве от «Медузы» — патроны: «Аналогичные описанным Полтавцом гильзы от патронов 12 калибра с картечью (маркировка „M92S Magnum GP 8,5 12/76“) упоминаются в обвинительном заключении по делу „Сети“ среди вещей, изъятых у Пчелинцева (Полтавец имеет в виду орудие убийство Артема Дорофеева. — Прим. „Первого отдела“)». При этом Полтавец описывает патроны как «магнум с высокой юбкой, вроде красного цвета». О маркировке или о других деталях он не упоминает. Следствие установило, что на одежде убитого Дорофеева были обнаружены следы сурьмы и свинца, что свидетельствует о том, что выстрел действительно был. Другие детали неизвестны: «Картечь, пуля или дробь, установлено не было, эксперт, опираясь на повреждения на стволе деревьев, не смог определить, что это было», — рассказал «Первому отделу» адвокат Максима Иванкина Константин Карташов.
Даже если убийца Дорофеева действительно использовал патроны Magnum, это не доказывает причастность Пчелинцева к убийству: «Плюс-минус 80% патронов всего гражданского оружия аналогичны между собой, а 12-й калибр — самый распространенный. Это стандартная маркировка, и у патронов, изъятых у меня, могли отличаться как минимум состав пороха, размер картечи, цвет, форма пыжа, способ изготовления картечи, производитель в конце концов. Непонятно, для чего „Медуза“ написала про патроны, ведь это не подтверждает их версию. Можно сказать, например, что у Солопова штаны аналогичны тем, в которых был убит Дорофеев, или что у Хесина рост 170 и у Левченко тоже 170, значит, Солопов и Хесин причастны к убийству», — говорит Пчелинцев.
По словам Пчелинцева, он не общался с убитыми Дорофеевым и Левченко, а в даты предполагаемого убийства, то есть во второй половине апреля 2017 года, проводил время с умирающим дедушкой — об этом он рассказывал на допросах по делу «Сети».
«На словах Пчелинцев — анархист, а на деле проявлял себя как авторитарный лидер»
В текстах «Медузы» Пчелинцева называют авторитарным лидером, чье поведение не было «анархичным». При этом Дмитрий утверждает, что никогда не называл себя анархистом, а лидерские качества приписывают ему и следователи, но это не может быть даже косвенным доказательством совершения преступлений: «От обвинений в том, что больше пяти лет назад я общался некорректно или угрожал „дискредитировать кого-то в глазах товарищей“, невозможно защититься, тут мое слово против слов „секретных свидетелей“, то есть слово жертвы против слова агрессора. И если подумать об этом логически, то я был авторитарным лидером, простите, чего? Весь мир знает, что сообщество „Сеть“, „5.11“ и „Восход“ — это выдумка ФСБ. Следствие установило, что почти со всеми моими подельниками я либо был не знаком, либо не общался с ними якобы с целью конспирации, чтобы, если кого-то арестуют, меня не сдали. Так если я, по версии следствия, с ними даже не общался, то в чем могла проявляться моя авторитарность?» «Первый отдел» поговорил с друзьями Пчелинцева. По их словам, обвинения в некорректном общении и причастности к реальным преступлениям абсурдны.
«Я знаю Диму достаточно близко и знаю его исключительно как умного, доброго, хорошего человека с открытым сердцем. Мы с ним общались в компании, где был только он и мои друзья, куда никто не входил из обвиняемых по делу „Сети“. Дима помогал нам организовывать свадьбу и иногда приходил помогать в чайной. Иногда мы собирались за просмотром фильма или гуляли, виделись часто», — подруга Пчелинцева, пожелавшая остаться анонимной.
«У компании, с которой я проводил почти каждый день, были совершенно иные интересы, чем описаны в тексте „Медузы“. Я не называл себя анархистом и не проявлял себя как авторитарный лидер, ведь мы были просто друзьями. Никто из фигурантов дела „Сети“ в эту компанию не входил. Мы увлекались духовными практиками, чайными церемониями, путешествиями и йогой», — рассказывает Дмитрий Пчелинцев.
«Первый отдел» поговорил с двумя заключенными, с которыми Пчелинцев проживал в одном бараке колонии в течение последних нескольких лет. Они описывают его как не склонного к конфликтам человека, который «является моральной поддержкой» для других сидельцев. В качестве примера неконфликтности они приводят историю нападения на Пчелинцева в колонии: перед этапом в «Лечебно-исправительное учреждение» Пчелинцев спросил другого заключенного, который тоже должен был отправиться в тюремную больницу, вместе ли они поедут по этапу. По словам одного из соседей, этот заключенный исповедует ислам и негативно относится к Пчелинцеву из-за того, что Дмитрий — еврей. Заключенному не понравился вопрос, он схватил палку и нанес Пчелинцеву около 20 ударов. Дмитрий не стал защищаться: «Он просто не стал с ним связываться, провокация не прошла. А все почему? Потому что посеешь ветер — пожнешь бурю. В мире и так много насилия, зачем насилием отвечать?» — говорит один из заключенных.
Дмитрий Пчелинцев: почему нельзя доверять Илье Хесину и «условному» Алексею Полтавцу
В материале «Медузы» сказано, что Илья Хесин не имеет отношения к фигурантам из Пензы. Позже журналисты признали свою ошибку. Уже после ареста фигурантов дела Хесин стал встречаться с тогда еще женой Пчелинцева Ангелиной, о чем писал Дмитрию в СИЗО: «Примерно с февраля я много общался с Линой, примерно с марта — близко. С конца мая она переехала ко мне и была моей женщиной до конца 2018 года. Я так думал, что моей не только физически, но и духовно». Знакомые Хесина публично описывали его как не очень уравновешенного человека, который склонен строить теории, «плодить по одной и более безумной идее в день» и выдавать свои мысли за чужую прямую речь. Адвокат фигуранта дела «Сети» Василия Куксова, ради которого, по словам Хесина, он и рассказал свою версию событий «Медузе», жаловался журналистам на его назойливость: «Илья мне знаком, и он меня, простите, задрал: каждый день он пишет мне в телеграм и предлагает помощь, в частности — встретиться с журналистами RT».
Освободившийся в 2023 году фигурант дела «Сети» Арман Сагынбаев рассказал «Первому отделу», что, помимо бывшей жены Пчелинцева, Хесин ухаживал за еще тремя девушками и женами фигурантов дела. Сагынбаев считает, что Хесин специально дискредитировал обвиняемых из Пензы.
В интервью «Медузе» Хесин представился как приятель фигурантов дела «Сети» из Петербурга, в том числе Юлиана Бояршинова. При этом Бояршинов говорит, что перестал общаться с Хесиным «примерно в 2014 году», то есть за шесть лет до расследования убийства. Свидетель по делу «Сети» Илья Капустин, которому после пыток в 2018 году удалось покинуть Россию, подтвердил, что последний раз общался с Хесиным около четырех лет назад, то есть в тот год, когда вышел материал «Медузы»: «Я знаком с Ильей, но не слишком близко, мы довольно давно не общались. Помню его как человека проактивного и стремящегося сделать мир лучше», — рассказал Капустин.
Экс-фигурант дела «Сети» в Петербурге Игорь Шишкин: «С Хесиным мы были из общей активистской среды, но общались не близко. Потом он немного сошел с ума — его мотало в разные стороны в плане политических взглядов, — и я прекратил с ним все контакты. Охарактеризовать его могу как странного человека, с хорошим уровнем интеллекта».
Также Хесин упоминается в материалах дела «Сети» как Илья — организатор фестиваля ЛИБКОМ («Либертарный коммунизм») в Москве. «Я упоминал Илью как организатора сразу после пыток и задолго до того, как он появился в группе поддержки по делу „Сети“. Он, собственно, и появился, чтобы контролировать ситуацию, потому что знал, что мы можем рассказать следователю о нем больше. Позже вместе со своим другом „Борисом“, с которым они переводили в том числе Полтавца через границу в Украину, Хесин привозил в РФ оружие, которым они торговали». У Хесина есть аккаунт на оружейном форуме guns.ru. В июле 2017 года он оставил комментарий под объявлением о продаже ружья ВЕПРЬ-12, указав номер телефона, который в слитых базах данных числится на его имя. В аккаунте Хесин использует фамилию «Смирнов» — под такой же фамилией он раньше был зарегистрирован в фейсбуке. Доказательств нелегальной торговли «Первому отделу» найти не удалось, а сам Илья Хесин отказался разговаривать с нами.
«Московские фээсбэшники работали по ним, но не уехал за границу из них только Хесин, более того, он сейчас даже не скрывает, что топит за режим Путина и живет в Мариуполе, что дает мне все основания полагать, что как минимум он очистил свое имя перед РФ, когда дискредитировал фигурантов дела „Сети“, а как максимум был внедрен к московским активистам, а потом и к нам в группу поддержки», — считает Дмитрий Пчелинцев. Один из фигурантов дела «Сети» рассказал, что до ареста знакомый активист в разговоре внезапно спросил, покупал ли он патроны у Хесина. Тогда он не придал этому значения.
Также, по словам Пчелинцева, во время следствия Хесин общался с ним не через официальные письма: запечатывал свое послание в конверт, передавал его адвокату Дмитрия, который должен был принести его на свидание. На встрече с защитником Дмитрий должен был вскрыть конверт, сразу же ответить на оборотной стороне письма, запечатать все листы обратно и вернуть письмо Хесину через своего адвоката. Так, рассказывает Пчелинцев, Хесин пытался добиться конфиденциальной переписки, в которой в том числе просил Пчелинцева, когда с ним свяжутся активисты из Украины, подтвердить, что во время задержания в Пензе весной 2017 года Полтавцу подбросили наркотики. Это было нужно для того, чтобы друзья Хесина оказали Полтавцу поддержку как пострадавшему за убеждения. То, что через адвоката Зайцева между Пчелинцевым и Хесиным велась конфиденциальная переписка, «Первому отделу» подтвердила и защитница Пчелинцева Оксана Ольгердт. О содержании писем ей ничего не известно.
Дмитрий Пчелинцев: «Хесин мотивировал свой вброс желанием помочь фигуранту „Сети“ Василию Куксову и фигурантам из Питера, хотя это только уничтожило поддержку и вызвало раскол среди фигурантов. Он не мог этого не понимать, а значит, на это и был расчет. Он просто манипулировал и группой поддержки, и родственниками, и фигурантами ради своей выгоды. Он повесил имя своего друга из Москвы „Бориса“ на Полтавца (в одном из томов материалов дела „Борис“ упоминается под заголовком „Контакты мск“. — Прим.), а свои имена „Ис“, „Тимофей“ и „Валера“ — на трех других людей. В 2018-м перед первым интервью Полтавца Хесин передал мне письмо от своих украинских друзей и сказал, что мне нужно письменно подтвердить, что я слышал, что некий Полтавец бежал из России от преследования за проукраинские убеждения. В их же письме было сказано, что этот Полтавец рассказал им, что он тоже типа боец, как и они. Они убивали в АТО, а он завалил двух барыг в России. Я подумал, что речь про Иванкина и Кулькова, и подумал, что они договорились так сказать, чтобы их не искали (речь идет про период до ареста Кулькова и Иванкина по делу „Сети“. — Прим. „Первого отдела“). Я тогда понятия не имел, кто с кем и где был, куда ездил, о чем говорил. Откуда мне было знать, что все это выльется во вброс Хесина?»
Как менялась версия Полтавца об убийстве
Признавшийся в убийстве Алексей Полтавец в разное время рассказывал разные версии случившегося. «ОВД-Инфо» Полтавец рассказал, что после задержания по подозрению в распространении наркотиков он уехал из Пензы в другой город, где нелегально работал на стройке, а после переехал в Украину — об убийстве Полтавец не упоминал. Своей экс-сожительнице Виктории Фроловой говорил, что после побега из Пензы сам убил Дорофеева и Левченко. «Медузе» заявил, что убийство было, но в нем участвовал Иванкин, а «коллективное решение» о необходимости убийства передал Пчелинцев. «Какие-то из этих версий — ложь, следовательно, все эти версии нам дал лжец. Меня удивляет, почему люди верят в каждую новую историю, подписанную его именем, как бы сильно она ни отличалась от предыдущей», — рассуждает Дмитрий Пчелинцев.
Виктория Фролова, бывшая девушка Шакурского и экс-сожительница Полтавца: «Полтавец, мягко говоря, очень странный, своеобразный человек. Психически, я бы сказала, нездоровый. Говорит одно, делает другое и постоянно во всем врет. В первой статье „Медузы“ не было ничего написано о том, что Илья Шакурский причастен к каким-то наркотикам, во второй статье Шакурский уже, оказывается, тоже какие-то наркотики продавал. Думаю, что это [слова Полтавца о причастности Шакурского к наркотикам во второй статье] как-то связано со мной: „Ага, не приедешь [ко мне в Украину], дай-ка поднасру“».
В материале «Медузы» и в суде по делу об убийстве Пчелинцева называют знакомым Ольги Полыновой, которую он якобы попросил найти жилье Дорофееву, Левченко, Полтавцу и Иванкину в Рязани. Из нее, по версии «Медузы», четверо ушли в лес, где Иванкин и Полтавец убили Дорофеева и Левченко. На допросе и в суде Пчелинцев рассказал, что не знает Полынову: «Ольга Полынова — это подруга Шакурского. Я узнал о ней, когда ознакамливался с материалами дела. В деле есть ее фотография и показания. Мы с другими фигурантами обсуждали всех свидетелей, и Шакурский рассказывал нам про нее, но поскольку она случайно попала в замес, как подруга Шакурского, то и обсуждать было нечего. Все, что я о ней знаю, я знаю от Шакурского. Она приезжала в Пензу и ходила с ним в походы и на концерты. Он приезжал к ней в Рязань, ходил на концерты, останавливался у нее». В суде по делу об убийстве Полынову не допрашивали, но на допросах по делу «Сети» она сообщала, что не знакома с Пчелинцевым.
В суде допросили одного из авторов текста «Медузы» Максима Солопова. Он намекнул, что Пчелинцев менял показания по делу «Сети» из-за потенциального обвинения в причастности к убийству: «Сначала он под пытками признался [в терроризме], потом отказался от показаний. Но потом задержали Иванкина. И Пчелинцев снова резко поменял свою линию — и вновь, уже при защитниках, при всем внимании прессы, стал признаваться в терроризме. Как можно было людей, ранее отрицавших вину, уже при адвокатах и при СМИ так переубедить, чтобы они снова признали свою вину?»
Эта версия не сходится с хронологией дела «Сети». Пчелинцев отказался от признательных показаний 14 февраля 2018 года из-за повторных пыток током, а Иванкина задержали по делу «Сети» в июле 2018-го, то есть спустя полгода после повторного признания вины Пчелинцевым.
В феврале 2024 года суд приговорил Максима Иванкина к 24 годам колонии по делу о двойном убийстве, в апелляции срок сократили на один год, но в Верховном суде это решение отменили и отправили дело на повторное рассмотрение в апелляции. Иванкин рассказывал, что признаться в преступлении его заставили под пытками. Дмитрию Пчелинцеву обвинений не предъявили: «В обвинении о нем нет ни слова. Его не дали даже допросить перед присяжными в качестве свидетеля защиты», — рассказал «Первому отделу» адвокат Максима Иванкина Константин Карташов.
Сейчас у Пчелинцева остаются претензии только к Хесину и Солопову, после решения суда по делу об убийстве Пчелинцев хочет, чтобы «Медуза» выпустила опровержение.
При этом, несмотря на последствия публикаций «Медузы», на международном уровне о Пчелинцеве и других фигурантах «Сети» продолжают говорить: их освобождения требует палата представителей США, рисунки Пчелинцева выставляют в разных странах, а плакаты с фотографиями фигурантов можно встретить на мероприятиях в поддержку политзаключенных.
Жизннь Пчелинцева сейчас
Последние четыре года Дмитрий Пчелинцев находится в колонии строгого режима Кировской области. Конец срока — 2035 год. Дмитрий работает на швейном производстве, получает 19 242 рубля в месяц — после вычета средств на питание, отопление и другие расходы на руках остается около восьми тысяч. В заключении Пчелинцев преподает йогу для других арестантов (сейчас, по словам Дмитрия, он обучает двух человек), много читает, учится в университете при колонии: «Специальность называется „Юриспруденция“. Осталось учиться 1,5 года. Настя говорит, что Вселенная не дает мне доучиться, и будем надеяться, что в этот раз тоже не даст», — шутит Пчелинцев, намекая на освобождение раньше положенного срока.
Последний раз Дмитрия пытали током зимой 2018 года, но страх истязаний присутствует до сих пор. Когда Пчелинцева этапировали из Пензы в колонию, другие заключенные сказали, что их везут во Владимир: «Я чуть с ума не сошел в этот момент», — вспоминает Дмитрий (учреждения ФСИН Владимира известны своей жестокостью, в том числе карательной психиатрией. В этом же регионе, по словам Максима Иванкина, его пытали ради признательных показаний в убийстве. — Прим. „Первого отдела“). Приступы тревоги и страха случаются и в повседневных ситуациях: «Меня вызывают к себе сотрудники колонии. Я даже не догадываюсь, зачем меня вызвали, но чем ближе к ним подхожу, тем сильнее боюсь, что приехали сотрудники из другого региона, которые хотят со мной что-то сделать. Когда в камере СИЗО, где я сидел, включали ночной свет, то на камерах загорались инфракрасные лампочки — это значит, что камера наблюдения работает в ночном режиме. Однажды выключили дневной свет, а эти лампочки не загорелись. Я начал ломиться в двери, орать, мол, камеры отключены, что происходит? Мне сказали, что все в порядке, их починят. В итоге их правда починили, но я успел продумать сотню вариантов того, как избежать новых пыток».
Также, по словам Дмитрия Пчелинцева, у него появилось новообразование в груди, которое недавно начало расти. Врачи тюремной больницы сказали, что это произошло из-за сбитого гормонального фона после воздействия электротока. Сейчас Пчелинцев принимает курс таблеток, после чего будет готовиться к операции.
Еще до приговора по делу «Сети» Дмитрий Пчелинцев и Анастасия поженились — «свадьба» длилась несколько минут на территории «помещения, функционирующего в режиме СИЗО». Молодоженам разрешили обменяться кольцами, правда, обручальное кольцо Дмитрия сразу пришлось забрать. Заключенным запрещено их носить, сейчас оно хранится у Анастасии. В 2023 году у Пчелинцева родился сын Мирон.
