Воспоминания и размышления месяц спустя после исчезновения Сантьяго Мальдонадо
перевод Анархия Сегодня
17 октября в реке Чубут на северо-западе Аргентинской Патагонии был найден труп 28-летнего анархиста Сантьяго Мальдонадо, пропавшего без вести 1 августа 2017 года. На теле Сантьяго не нашли каких-то признаков насильственной смерти, однако семья и его товарищи уверены, что тело было подброшено в реку, которую уже ранее обыскали поисковые отряды и ничего не нашли.
1 августа участники сообщества Пу ЛофМапуче, которое участвует в сопротивлении в провинции Кушамен, совместно с теми, кто их поддерживает , заблокировали национальную трассу 40. Они перекрыли движение в знак протеста против юридического преследования Эль Лонко Факундо Джонс Хуала (во второй раз). Через несколько минут прибыли автомобили и грузовики, в которых находилось около тридцати пограничных полицейских, вооруженных винтовками. Peñis (Мапуче) начал бросать камни, реагируя на присутствие ублюдочных сил порядка. Жандармерия продвигается, сжигая временные жилища и вещи Лофа, заставляя участников оккупации отступать через реку. Сантьяго Мальдонадо («Лечуга» или «Эль Брухо») отстал от остальных. Некоторые из жителей Лофа увидели, что Жандармерия схватила Сантьяго; другие свидетельствовали, что слышали, как полицейские говорили, что они «взяли одного».
Впоследствии начали распространяться разные версии о том, как Сантьяго исчез, и что, по-видимому, жандармы увезли его в «универсальном» вездеходном военном транспортном средстве. Власти молчали все это время.
В пятницу, 4 августа, различные анархисты и солидарные с ними люди вошли в здание правительства провинции Чубут, требуя возвращения Сантьяго. Место было разрушено. Компьютеры, ноутбуки, окна и украшения были уничтожены, также были оставлены листовки и граффити, рассказывающие о репрессиях в Кушамене.
В понедельник, 7 августа, на площади дель Конгресо был сбор, куда вместе с семьей Сантьяго пришли различные организации и группы. Собрание оказалось довольно большим, и появилось много товарищей. Они были разгневанны не только из-за того, что произошло, но и потому, что политический аппарат, готовившийся к своим выборам, раздавал там листовки для своего Левого фронта. В тот же день, после сбора, улица Энтре Риоса была блокирована, а участники оккупации бросали камни и петарды в пехоту, ранив двух городских полицейских и одного охранника Национального конгресса, который находился поблизости. Впоследствии два полицейских мотоцикла были подожжены. В конце концов, группа разошлась без каких-либо арестов или травм с нашей стороны.
В пятницу, 11 августа по всей стране проходили марши и акции — Болсон, Барилоче, Буэнос Айрес. В столице правозащитные группы ( включая группу «Матери Пласа де Майо» – матери тех, кто исчез в годы диктатуры), собрались вокруг членов семьи и друзей Лечуга, а более левые организации собрались на «мирный» митинг на Пласа де Майо, перед Розовым Домом — резиденцией правительства. Один из братьев Лечуга выступил перед собравшимися и его анархистская, анти-полицейская позиция была совершенно очевидна.
Наш гнев вызывает то, как эти события были использованы различными политическими партиями, НПО и профсоюзами типа СГТ, имеющие мутную историю во время режима Перона, а также AAA и пара-полицейскими формированиями. Все они использовали фрагменты из деятельности нашего товарища чтобы придать себе законность во время избирательной кампании. Похищение Лечуга ЭТО НЕ ПОЛИТИЧЕСКАЯ КАМПАНИЯ. Для этих негодяев вполне естественно защищать частную собственность, пограничников или даже те самые правительства, которые подавляют их и вынуждают жить в нищете — потому что они сами мечтают получить власть и командовать другими людьми. У нас нет ничего общего с ними и нам безразличны их слова сочувствия по поводу похищения нашего товарища.
В четверг 17-го прошел большой марш, на котором масса людей требовала вернуть Сантьяго живым и невредимым. Полиция задействовала специальные подразделения. Утром того же дня кто-то разместил самодельное устройство из-за которого выгорела дверь Ассоциации Курсантов Национальной Службы Жандармов в Кордове. Никто не взял на себя ответственность за эту акцию. Через несколько дней прошел марш против полиции, он вылился в конфронтацию и разрушения в центре Кордовы. Позднее различные анархические, платформистские и политические пространства, а также столовая и дома матерей, чьи дети были убиты полицейскими, были атакованы полицией. Полицейским достались только листовки, флаеры и флаги, а также молоко из столовой. Несколько человек было задержано, но через несколько часов их отпустили.
В четверг 24го группа H.I.J.O.S. (куда входят дети тех, кто исчез) и другие левые группы призвали провести марш на площади Сан Мартин в Ла Плата. Пришло довольно много людей, включая анархический Черный блок. Во время марша были акты вандализма на центральных улицах города. Марш закончился там же, где и начался — напротив Сената Буэнос Айреса. Перед изумленными глазами нескольких негодующих граждан улица была перекрыта, стоящий там грузовик был уничтожен, а сенат подвергся нападению с помощью камней и пары коктейлей молотова, что привело к разрушениям. Фасад здания загорелся. Через пару часов два человека принесли большие канистры с бензином и сожгли две машины, припаркованные у сената. Никто не взял на себя ответственность за это нападение. После этого был уволен начальник полицейской разведки Буэнос Айреса.
На некоторых из этих митингов, на улицах и в университетах, а также в социальных сетях мы видели, что большинство сочувствуют Сантьяго, а меньшая часть поддерживает силовые акции. Когда в Аргентине говорят об исчезновениях людей, то речь идет о временах диктатуры и об историях, которые запечатлелись в памяти людей. Большинство политиков пытается скрыть тот факт, что репрессивный аппарат сохраняется, скрыть сходство между диктатурой и нынешним демократическим правительством. Репрессии, пытки и исчезновения на самом деле продолжаются…
Мы считаем, что этот конфликт надо развивать. С самого начала нас поддержали товарищи в разных странах, сначала в Уругвае, Чили, Боливии и Перу, а затем в США, Испании, Индии, Франции, Сирии, Колумбии, Мексике и во многих других уголках планеты. Эти демонстрации не просто рассказывали людям, что произошло с Лечуга, но также о том, что должна быть международная солидарность для которой не существует границ.
Пресса берет на прицел, а государство спускает курок
Что сказать о новостных репортажах и журналистских расследованиях таких наемников как Хорхе Ланата, Мауро Виале, Эдуардо Фейнманн и других продажных журналистов? Они называют сепаратистскую партизанскую группу мапуче РАМ и утверждают, что она якобы ответственна за более чем 30 акций, проведенных одновременно, от листовочной кампании до поджогов ранчо, убийства полицейского-пограничника и торговлю оружием и наркотиками. Они продвигают идею, что возможны новые Сантьяго — в Мендосе, Энтре Риосе и Буэнос Айресе, они распространяют версии, что Сантьяго захватили мапуче, что он погиб во время атаки на ранчо, что его вообще не было в Лофе или что он был обычным странствующим хиппи.
После атаки на здание правительства в Чубуте, пресса приписала эту атаку ячейке РАМ и возмущалась, что нападение произошло всего в двух кварталах от обелиска и что там была стрельба. Однако, если мы посмотрим на фотографии, мы можем увидеть там несколько нарисованных А в круге и что все повреждения были нанесены не пулями. Фантазия у них просто безграничная…
Государству нужно утверждать свою власть, а для этого нужен внутренний враг. Безработица и экономический кризис привели к заметному росту недовольства и что может быть удобнее, чем обвинить во всем приезжих студентов, как это сделал Хорхе Лантана в своей новостной программе? Или торговцев пиратскими дисками, как это пытается сделать новостной канал Америка 24? Что может быть лучше, чем когда президент Маурисио Макри говорит, что рабочим стоит прекратить блокировать дороги и договориться с хозяевами по-хорошему, а то это может оттолкнуть иностранных инвесторов?
Патрисия Булрич (министр национальной безопасности) заявила, что она не отдаст на растерзание жандармерию (“…Я не собираюсь бросать жандармерию под каток…”), что дело Мальдонадо это не похищение человека и процедила сквозь зубы, что она считает невероятным, чтобы тридцать полицейских пограничников договорились похитить и убить кого-то. Они уверяют, что сейчас это не та полиция, что была 40 лет назад. Старая добрая сказка: “плохая диктатура, хорошая демократия.”
Семейка Булрич всегда умела защитить свои идеологические и экономические интересы. Адольфо Булрич занимался аукционами по продаже земли после разрушительной Кампании Пустыни — кампании, которую продвигал тогдашний президент Авелланада, а потом Хулио Рока. Целью этой кампании было уничтожение коренных жителей, захват огромных участков земли, утверждение государственного суверенитета и заключение выгодных сделок с английскими и уэльсскими компаниями, а также со всеми, кто готов вкладывать деньги. Эстебан Булрич, брат Патрисии покинул свой пост министра образования, чтобы баллотироваться на выборах. В предвыборной рекламе он говорил о достижениях правительства и, в частности, утверждал: “Мы отправили в школы больше детей, замостили больше улиц и больше молодых людей отправили за решетку…” Разве удивительно, что эти слова исходят от человека, который защищал убийцу Луиса Патти, чтобы он мог выполнять свои обязанности в конгрессе? Он заявил, что в условиях демократии существует пространство для дискуссий между различными идеологиями …
После того как предложение о проведении недели действий в поддержку Сантьяго было опубликовано в Интернете, силы государственной безопасности были приведены в состояние готовности – настолько, что старший сотрудник разведывательного отдела федеральной полиции отправил документ губернатору провинции Буэнос Айрес, Марии Евгении Видаль (правоцентристская партия PRO), в котором потребовал увеличения повышения безопасности и патрулирования на улицах. В документе описаны возможные нападения и риски для лиц, принадлежащих к силам безопасности, для инфраструктуры и зданий. Результатом стало не только заметное увеличение числа полицейских (на площадях, у зданий пограничной полиции, на вокзалах, у полицейских участков и в проблемных кварталах), но они еще и вывели на улицы блестящие игрушки, которые мы долго не видели : бронетранспортеры федеральной полиции, водные пушки и транспортные средства. Все, кроме армии на улицах.
Эта новая эскалация репрессий, которая происходила и будет продолжаться на улицах столицы, демонстрирует, что министерство безопасности, а также боссы полицейских «разведчиков» намерены ограничить всю солидарность, ярость и действия которые начались после исчезновения Сантьяго. Возможно, эти искры смогут привести к преодолению запретов …
В некоторых наших пространствах их притеснения очевидны. Теперь это не только прослушка и полицейские, которые следят за некоторыми товарищами до домов, но и следственные группы также фотографируют, на углах стоят машины пехоты и повсюду патрули.
Все это отвечает конкретному контексту. В некоторых районах провинции Буэнос-Айрес полиция останавливает участников коллективов, чтобы попросить их документы и проверить их имущество; заметное увеличение числа патрулей и полицейских – это не просто попытка контроля и наблюдения, но также и попытка очистить ужасный образ как пограничной полиции, так и полицейских. В Детский день пограничная полиция привезла грузовики с игрушками в разные школы и кафетерии, то есть они бесстыдно повторяли лозунги «солидарности» в тех же местах, где они выполняют разведывательные работы, стреляют и проводят жестокие репрессии. Если их разведывательная работа была разработана в рамках проекта X в эпоху Кирхнера, когда они создали базу данных на боевиков и организации, то теперь они вышли на сцену больше, чем когда-либо прежде, став еще одной ударной силой, которую Государство может использовать в свою пользу.
Разумеется, закон следует за ними, не только с поправкой к закону 24.660 (которая устраняет почти все льготы в тюрьмах и временные освобождения, давая более решительные полномочия Службе наказания), но также увеличивает число приговоров, расширяя юридические определения незаконной ассоциации, ношения оружия и ущерба частной собственности.
Отношения между мапуче и анархистами
Мы видели, что в последние пару лет некоторые общины мапуче отказались от законных методов борьбы и решили заняться оккупацией земель крупных землевладельцев и частей государственной земли. Были сожжены машины, были скоординированные атаки на отдельных ранчо – аналогично тому, что происходит в Валлмапу на чилийской стороне.
Средства массовой информации решили объявить, что все мапуче, живущие в Лофе, состоят в RAM, создавая идеального внутреннего врага. На самом деле RAM (Сопротивление Поколений Мапуче) – не что иное, как аббревиатура, с помощью которой некоторые мапуче заявляют о своих действиях в Валлмапу в Аргентине.
Известно, что Эль Лонко Факундо Хонес принадлежит к этой группе мапуче. На данный момент он содержится в тюрьме в Эскеле, где он провел 18 дней голодовки, ожидая предполагаемой экстрадиции в Чили. Он признал возникновение исторической конфронтации не только с аргентинским государством, но и с чилийским государством, а также с корпорациями, которые опустошили территории коренных жителей, не опасаясь репрессий, ссылаясь на необходимость «прогресса». Это борьба поколений, которая длилась более 500 лет. RAM – лишь небольшое выражение этой длительной борьбы.
Преследования не только силами порядка, но и владельцами бизнеса и средствами массовой информации отвратительны. Они пытаются оправдать как репрессии, так и наступление неоколониализма. Они публикуют заголовки, в которых утверждается, что мапуче связаны с FARC, что у них есть военное штурмовое оружие, что они являются «поддельными индийцами» и много другого идиотизма.
Для нас, как анархистов, невозможно не возмущаться тем, как государство изматывает, атакует и уничтожает мапуче, а также кум, вичи или гуарани, не говоря уже о племенах, живущих на Амазонке, которые противостоят продвижению машин и «человеческому прогрессу», понимаемому как цивилизация. Мы очень многое разделяем с мапуче, которые сражаются на юге региона, но есть также пропасть, отдаляющая нас от них. Их формы организации и отношения, которые они развили, вовлекая себя в природу и землю, являются демонстрацией их собственного, конкретного мироощущения. Как анархисты, мы не разделяем их желания продвигаться и получить свое собственное государство мапуче. Мы лишь уважаем их повстанческое достоинство и будем солидарны в этом, но мы не разделяем все их цели.
Никаких требований к государству: постоянный конфликт с властью
Мы все желаем, чтобы наш товарищ был возвращен живым, чтобы он мог следовать любым путем, каким пожелает. Мы знаем, что государство несет ответственность за это исчезновение, поскольку это одна из его функций – преследования и «истребления» «тревожащих элементов», которые препятствуют нормальному функционированию общества. По той же причине мы не можем требовать ничего от наших преследователей. Они несут ответственность за исчезновения в связи с торговлей людьми, связи между наркодилерами и полицией, казни молодежи в наших кварталах от рук полицейских, утверждение законов, увеличивающих тюремные сроки, за то, что играют жизнями заключенных, несут ответственность за применение новых технологий для социального контроля, уничтожения природных территорий, для того, чтобы поставить бетонные стены и засадить плантации сои или кукурузы с ГМО – все, что поворачивает колеса капиталистического прогресса.
Мы чувствуем, что они пытались деполитизировать нашего товарища. Они пытались отрицать его анархистские убеждения, и они пытались использовать его как лозунг для еще одной политической кампании. С одной стороны, у Кристины Киршнер и ее лакеев, кажется, очень короткая память: они говорят о Сантьяго, но они испаряются, когда мы поднимаем вопрос о Хулио Лопесе. Хотя Хебе де Бонафинни (одна из основателей Мадре де ла Плаза-де-Майо) может быть и сказала, что Лопес был тюремщиком и что Сантьяго был общественным активистом, она сказала это, чтобы защитить политику Киршнер. Более того, это ложь – Лопес был плотником и исчез в 2006 году, потому что он собирался давать показания против Мигеля Освальдо Этчеколаца, лидера сил репрессий во время диктатуры. Исчезновение Лопеса показывает, что даже через 15 лет военные по-прежнему обладают достаточной властью. Они также не хотят говорить о Лучано Арруге – молодом человеке из маргинального района Ломас де Мирадор, который был похищен, убит и похоронен как Джон Доу на кладбище Ла Чакарита, потому что он отказался воровать для полиции. Они также не хотят помнить, что Кристиан Ибаньес, который был задержан полицией, позже, похоже, «убил себя» в своей камере в полицейском участке в Жужуй или Марсело Куэлларе, который был убит в городе Либертадор Генерал Сан-Мартин в 2003 году на марше после убийства Ибаньеса, оба были боевиками Боевого Классового Течения. Они не хотят говорить о Карлосе Фуэнтеальбе, убитом полицейскими репрессиями в Неукене во время блокады трассы 22, проводимой рабочими организациями в 2007 году или Хуана Карлоса Эразо, убитого в Мендосе в 2008 году после абсцесса мозга, вызванного травмой, когда в него попали резиновой пулей и залили слезоточивым газом во время захвата фабрики, где он работал. Они хотят забыть, что 17 июня 2010 года Диего Бонефои был убит полицией в Барилоче, выстрелом в затылок. На следующий день в том районе организовали акцию протеста и еще два юноши были убиты в результате репрессий полиции: Николас Карраско и Серхио Карденас. 20 октября того же года Мариано Феррейра, боевик Рабочей партии, был застрелен штурмовиками из Союза железных дорог во время протеста, организованного рабочими, чьи рабочие места в Roca Railways в Авелланаде были переданы на аутсорсинг. В эпоху Кирхнер коренные народы подвергались таким же репрессиям. Член общины коренных народов Хавьер Чокобар, входящий в сообщество Диагуита в Тукумане, сопротивлялся перемещению вместе с другими членами общины. 12 октября 2009 года бывший полицейский член службы землевладельцев приехал и начал стрелять, убивать и ранить других жителей общины. 23 ноября 2010 года в Формозе некоторые коренные жители Кума сообщества La Primavera заблокировали дорогу, чтобы вернуть свои земли. Полиция жестоко подавила их, убив двух членов общины, Сиксто Гомеса и Роберто Лопеса …
Это происходило не только при Кирнер. Все правительства имеют один цвет и у всех у них руки в крови. Еще раньше погибли Виктор Чок, Тереза Родригес, Мауро Охеда, Франсиско Эскобар, Анибал Верон, Карлос Сантилан, Оскар Барриос, подростки Максимилиано Таска, Кристиан Гомес, Адриан Матасса, Мигель Брок, Хавьер Барринуэво, Петете Алмирон, Дарио Сантилан и Максимилиано Костеки , и многие другие, которые были избиты, замучены, исчезли и убиты силами порядка – в своих районах, в полицейских участках, в психиатрических больницах, в публичных домах и тюрьмах.
Их руки в крови – пропитаны кровью маргиналов, кровью нелегалов, кровью мятежников. Пассивность не вариант: пришло время требовать мести. Месть против палачей и мщение за жизнь, полную страдания, которую они навязали. Месть за их постоянное насилие. Не может быть мира с таким количеством мертвых, и мы знаем, кто несет ответственность. Мы знаем их имена, их звания и их намерения. Они пытаются называть нас инфильтраторами, называть нас жестокими, и мы отвечаем:
МЫ МОЖЕМ БЫТЬ ЕЩЕ ХУЖЕ…
Анархисты из Буэнос Айреса, Сентябрь 2017
