Ранее уже сообщалось, что несколько месяцев назад в Рожаве было создано анархистское вооруженное формирование «Интернациональные революционные народные партизанские силы» (IRPGF). Сегодня у нас – интервью с этой группой, взятое коллективом Insurrection news.
1. Прежде всего, благодарю за интервью от самых дорогих товарищей! Первый вопрос, сколько товарищей в IRPGF, и если удобно отвечать на этот вопрос, откуда вы все?
К сожалению, по соображениям безопасности, мы не можем разглашать число участников IRPGF, которые в настоящее время участвуют в операциях в Рожаве, или о странах их происхождения, так как эта информация может использоваться правительством для идентификации личностей. Однако мы можем сказать, что IRPGF включает революционеров как с «Востока» так и с «Запада».
2. До образования IRPGF вы все были участниками Международного батальона свободы (группа бойцов левых взглядов из разных стран, преимущественно западных)? Если нет, то как вы все встретились?
IRPGF — это проект, который разрабатывался месяцами до его создания. Шаг за шагом, в разных странах и окрестностях. Однако, если говорить о создании необходимых революционных отношений и связей, которые легли в основу IRPGF, можно сказать, что развитие IRPGF на самом деле измеряется годами. Многое было сделано при личных встречах, в борьбе плечом к плечу в аутентичных движениях и отношения поддерживались еще долго после того, как мы больше не находились в одном физическом пространстве, что в конечном итоге привело к созданию сети серьёзных и преданных анархистов, готовых продвигать движение любыми средствами. Таким образом, хотя некоторые из нас действительно были участниками IFB до образования IRPGF, сама группа возникла в обоих регионах и за их пределами.
3. Что вдохновило вас всех на формирование IRPGF? Какие ограничения вы испытывали как анархисты, когда вы тренировались или сражались в неанархических батальонах до образования IRPGF? Что вы планируете делать иначе в IRPGF по сравнению с другими группами добровольцев в Рожаве, которые сражаются с Исламским государством?
Формирование IRPGF было вызвано различными факторами, два самых важных были отсутствие анархистского присутствия в Рожаве и желание сделать что-то, чего не было: пространства строго для анархистов, без государства, тренироваться как в партизанской, так и в обычной войне, для усиления борьбы на родине, и получить опыт революционных действий на социальном уровне. Хотя мы, конечно, сталкиваемся с некоторым числом анархистов, которые отказались поддержать революцию, не соответствующую их романтизированным понятиям об идеальной коммуне, и осознаем тот факт, что многие анархисты решили воздержаться от поездки в Рожаву из-за обилия серпов и молотков и отсутствия круга вокруг A. Таким образом, мы считаем необходимым изменить этот политический ландшафт и выделить пространство для анархизма, чтобы не только существовать, но и процветать.
4. Какова ваша реакция на критику со стороны некоторых анархистов и левых на Западе, утверждающих, что группы вроде IRPGF, несмотря на добрые намерения и практику, состоят в основном из белых активистов, которые в основном ищут острых ощущений или «самопознания»? Такие слухи часто распускаются в западных СМИ относительно добровольцев с Запада, которые сражаются в Рожаве.
Возникает вопрос: какие условия и обстоятельства нужны тем, кто утверждает, что они привержены борьбе с капиталом и национальным государством, тем кто живет в безопасности, тем, кто часто делает академическую карьеру и преследует личные цели, чтобы начать рисковать, жертвовать чем-то и отдавать свою жизнь за борьбу? Кажется, что у многих есть видение идеальной революции, в которой все встаёт на свои места, и вот они оказываются втянутыми в борьбу, борьбу, которая вписывается в непрерывность их повседневной жизни.
Здесь мы встречали военных туристов\наёмников. Они, в основном, бывшие военные, которые хотят 6-месячного приключения, убивать плохих парней, чего им не дают их собственные правительства, и поэтому они используют YPG, не уважая YPG и революцию, к которой они не имеют никакого отношения. Они жалуются, что местные жители не признательны, когда на самом деле именно они должны быть благодарны людям, которые отдавали свою жизнь за борьбу за все человечество, без привилегий или комфортной жизни на Западе.
Есть также люди такого же склада, как те, кто ехал в Испанию во времена гражданской войны, отдал свою жизнь борьбе, рисковал своей жизнью в любое время, чтобы поддержать политическое движение Рожавы. Это люди, которые понимают Революцию в Рожаве как местное проявление интернациональной борьбы. Они видят борьбу в Рожаве как борьбу против местных агентов глобальных систем угнетения и эксплуатации.
Западные леваки, о которых вы говорите, могут рассказать нам о «самопознании», когда они будут рисковать всем, включая будущее, которое они себе представляют, со всеми их индивидуальными интересами и карьерой; я прислушаюсь к ним, когда они будут готовы самоотверженно умереть за свои убеждения, поставить борьбу превыше всего, даже превыше своих семей и близких. Одна вещь, которая должна быть очень ясной для всех, состоит в том, что люди из Рожавы, которые сражаются, и революционеры из других мест Курдистана, которые посвятили себя делу, не возвращаются домой. Мы считаем, что серьёзные революционные люди, приезжающие сюда из-за границы, должны действовать исходя из долгосрочных планов, либо оставаться как можно дольше, либо проводить обучение в своих родных странах, чтобы распространять идеи и продолжать революционно-политическую работу. Но смысл в том, что работа, проделанная всерьёз, во благо революционной борьбы должна воздерживаться от абсурда: человек из другой страны? Это интернационализм. Он белый? У него больше привилегий (безопасность, уровень жизни)? Покровительствовать не-белым, фетишизируя их и умаляя их борьбу — это не солидарность. Солидарность — это когда ты рискуешь, ради кого-то из товарищей, поддерживаешь его усилия и борешься вместе с ним ради международного дела, и это происходит, когда есть взаимное признание совместного движения, борьбы или ответственности. Это не означает кооптировать или утверждать себя или свою организацию, подрывая руководство, автономию, агентство или политическое видение и организацию товарищей за пределами своей собственной страны. Те, кто привержен борьбе в Рожаве, борется, косвенно или непосредственно, за освобождение человечества. Это наша обязанность — делать то же самое в любых возможных направлениях.
Похоже, что в умах некоторых диванных левых фактическая революционная вооруженная борьба просто не является настоящей или серьёзной, если она не соответствует их совершенной фантазии или не произошла в далеком прошлом и может быть благополучно романтизирована. Хотя они будут говорить о поддержке, идея практической солидарности и реализации для них глупа или нереалистична. Они будут хвалить революцию, но относиться к ней так, как будто это другой мир, не связанный с реальностью и не имеющий отношения к нашей жизни. Они скажут: «Но там нужно работать! Зачем идти туда и участвовать в этой борьбе, когда можно бороться дома?!» Такой взгляд базируется на неопровержимом ложном предположении о том, что существуют разные, несвязанные между собой битвы, которые должны быть приоритетными на основе географии, или же ищутся любые другие удобные причины для избежания риска и жертв. Это удобный способ избежать признания глобального контекста исторических событий и реагировать в соответствии с революционным чувством ответственности. Их идея состоит в том, что именно в левых районах западных городов можно говорить, писать и ходить в школу, может быть, организовать митинг протеста, но вооружённая борьба — это что-то для мулатов там вдалеке. Это конечно здорово, когда другой рискует всем для человечества в борьбе, которая находится на их пороге, от которой они не могут убежать в безопасность, но глупо нам добровольно рисковать всем из солидарности, являющейся частью интернациональной борьбы. Они говорят: если вы верите в вооружённую борьбу против капитала и национального государства, тогда самое лучшее, что вы можете сделать, это оставаться дома и нападать с необоснованной критикой, основанной на беспочвенных предположениях на тех, кто действует и рискует всем.
5. Какова ваша реакция на критику, снова исходящую от некоторых анархистов и левых на Западе, что такие группы, как IRPGF, являются инструментами и доверенными лицами «американского империализма»? Кстати, коллектив News of Insurrection полностью отвергает подобные критические замечания! Мы также читаем критику из тех же кругов, которые утверждают, что YPG / J находятся в каком-то контрреволюционном альянсе с режимом Асада — какова реакция IRPGF на эту критику с Запада?
Когда империалистические силы закончат свой нынешний проект в Сирии, у них будет время и возможность реорганизовать альянсы, их приоритеты будут меняться, США и союзники обязательно попытаются предотвратить любую угрозу капитализму и национальным государствам. Режим Асада тоже хотел бы подавить революцию. Но в настоящее время Рожава усложняет, дестабилизирует, а порой даже нейтрализует отношения между другими, более крупными игроками. Люди, как правило, не сражаются друг с другом, когда DAÎŞ (ИГИЛ – Исламское Государство Ирака и Леванта) вокруг, но как только они перестанут быть приоритетом, враги Рожавы будут объединены в деле сокрушения революции. Десять лет США при поддержке Турции, Барзани и Израиля, борются против левого революционного движения в Курдистане и, в частности, с целью ликвидации PKK (РПК — Рабочая партия Курдистана). Это связано с тем, что США, их друзья из НАТО и его восточные антагонисты вовлечены в сеть противоречащих друг другу союзов и оппозиций, сохраняя одно общее: каждый из них хочет изолировать и в конечном итоге устранить ИГИЛ, в то же время извлечь выгоду поддерживая любой ущерб, который последнее мог бы сделать своим противникам. В конце концов, известно, что США поддерживают такие группы в целях разрушения и ослабления других государств и сохранения любой нестабильности, от которой может быть выгода.
Вновь у многих западных левых есть фантастическое видение революционной борьбы, которая слеплена из чистых принципов, без какой-либо необходимости для прагматичного принятия решений. Они не будут действовать, пока все не станет удобным и двусторонним. У многих есть заблуждения и непонимание сложностей, связанных с революцией, и задач защиты. В теории есть чистота. В войне чистоты нет. И есть целый мир различий между военным сотрудничеством и политическим союзом; конфликт в Сирии является одним из величайших примеров многогранной сложности войны. Сегодня вы можете столкнуться с теми, с кем завтра вам придется заключить сделку против врага, и ситуация меняется каждую неделю. На карту поставлены жизни людей и выживание революции.
Любая революционная сила, если цель — успех, должна поддерживать сдержанный баланс и интеграцию принципов и прагматизма. В случае империалистических, национально-государственных и контрреволюционных сил вообще, в любом общем или частном примере мало что можно сказать о принципе. Рассматриваются возможности исключительно в соответствии с их основными интересами. Силы революции Рожавы возможно, единственные игроки в регионе, которые не мотивированы только оппортунизмом, как США, их союзники и другие национальные государства.
6. Были ли замечены в IRPGF волонтеры, которые приходят в Рожаву с «авантюристическими» целями и ведут собственную политику? Как к ним относятся ваши курдские товарищами, ваши товарищи в IFB? Мы часто слышим, особенно от западных СМИ, что эти типы добровольцев часто имеют свой взгляд, довольно радикальный именно из-за их опыта в Рожаве. Основываясь на ваших наблюдениях, это правда или ложь?
Сейчас количество авантюристов / военных туристов и тех, кто имеет «собственную политику», определенно идёт на спад, из-за целенаправленных изменений процесса вступления со стороны YPG International, это печальная реальность, что большое количество таких людей всё ещё здесь. Если речь о людях не просто с отсутствием четкой политической позиции, но определённо недопустимой, то таких историй, чтобы эти люди в итоге пересматривали свои никудышные взгляды и становились более радикальными (в хорошем смысле этого слова) обычно не бывало. Фактически, мы видели в основном обратное — они приходят уже с шовинистическим и ориенталистическим взглядом на вещи, и эти взгляды еще более укореняются. Часто это прямой результат завышенного чувства собственного достоинства и предназначения — которые подвергаются тяжелому удару по их приезду сюда — их никто не обслуживает и не облизывают, как они надеялись, будучи на западе (сарказм). Например, были добровольцы, которые после шести месяцев пребывания здесь заявили, что они заслуживают особого обращения, потому что они «отработали». Можно было написать диссертацию, посвященную количеству проблем только на эту тему. Действительно, эти типы добровольцев очень проблематичны по многим причинам. Что касается тех, у кого нет сильных / ясных политических линий, как и следовало ожидать, результаты разные: некоторые из них разработали тонкую критику капиталистической современности, государства и патриархата, в то время как другие отвергли любое политическое участие, поскольку они рассматривают войну и политику как нечто совершенно отдельное и не связанное (вы будете удивлены, сколько бывших вояк не согласны с Клаузевицем).
Хотя эти типы добровольцев, как аполитичные, так и дерьмо-политичные, не сильно смешиваются с IFB (как и следовало ожидать, они склонны не выражать желания бороться вместе с явно коммунистическими и социалистическими группами), они, к сожалению, часто попадают в курдские табуры (отряды). По нашему опыту, до тех пор, пока то, что они делают и говорят там, не слишком вопиющее, они, как правило, остаются и более или менее принимаются в семью, поскольку это культура региона. В целом, мы видим, что нужно выказать много невежества и сильно постараться, чтобы тебя выгнали из табура, и это анархистам трудно принять. Однако верно и то, что западные люди сплочаются, многие стремятся вообще не общаться с курдами. На самом деле, мы знаем, что некоторые западные люди даже хотят создать явно прозападные табуры (без курдов, арабов, ассирийцев и т. д.). Хотя, к счастью, этому никто не даст произойти, это свидетельство того, что есть проблемные люди, которые появились в этой Революции и решили, что они смогут и в ней взять на себя руководство.
7. Как анархизм видят другие бойцы в Рожаве, особенно среди иностранных добровольцев? По нашему мнению, участники IFB преимущественно коммунистические группы. Возникают ли какие-либо трудности или разногласия из-за ваших идеологических различий? Есть ли время между обучением и операциями для политических и идеологических дебатов среди товарищей из разных волонтерских батальонов и организаций?
Как уже было сказано, иностранные добровольцы, не входящие в состав IFB, сильно отличаются идеологически, и видят анархизм по-своему. Что касается IFB, то вы правы, большинство членов являются некоторым типом коммунистов (марксистско-ленинский, ходжаистский, маоистский и т. д.). Однако, некоторые анархисты присоединились к этим группам из-за отсутствия своих военных организаций. Кроме того, все группы участников IFB должны работать вместе в какой-то мере, либо во время операций, либо в стороне от фронта, и поэтому мы достаточно последовательно контактируем друг с другом. Таким образом, появилось много возможностей для политических дискуссий/обсуждений/, и мы не только приветствуем это, но и стараемся действовать в этом направлении. Ничто не согревает наши сердца больше, чем вид шока (а иногда и ужаса), когда коммунистические товарищи узнают, что анархисты не образуют партий и центральных комитетов. Хотя большинство из тех, с кем мы занимаемся, твердо придерживаются утверждения о том, что «каждому автомобилю нужен водитель», у нас продуктивные политические дискуссии с нашими дружелюбными соседями. Самое главное – они уважают нашу автономию и относятся к нам как к товарищам по революции, а не к пешкам, которыми можно было сыграть в шахматной игре, что сделало участие в вооруженной борьбе относительно гладким. Это не значит, что анархисты не создавали каких-либо неприятностей и не огорчали некоторые партии. Это также не означает, что мы не смогли бы снова стать врагами, если бы они попытались укрепить власть. Однако на данный момент мы признали, что для нас взаимовыгодно бороться днем с фашистами и спорить о демократическом централизме ночью.
8. Недавно вы опубликовали фотографию в Twitter и Facebook, в которых были показаны члены IRPGF и еще одна группа, RUIS стояли перед стеной с надписью на греческом языке, выражающей солидарность со сквотами в Афинах, которые находились под прессингом со стороны государства. Это первый раз, когда мы услышали о RUIS. Что вы можете рассказать нам о них? Являются ли они также анархистской группой добровольцев-волонтеров?
Революционный союз интернационалистической солидарности (RUIS) является одним из участников-учредителей IFB и был организован специальной группой воинствующих греческих анархистов. Они отправили участников сражаться в Рожаве, но остались сосредоточенными на практической стороне борьбы, и, как и многие наши греческие товарищи, они не имеют страниц в социальных сетях и не намерены их иметь. Кроме того, они написали только один текст, в котором говорилось об объявлении их группы, и все другие теоретические дискуссии и критические замечания были переданы участникам группы и другим анархистским группам, с которыми они солидарны. Чтобы прочитать их заявление и посмотреть некоторые фотографии участников в IFB, проверьте: https://asmpa.espivblogs.net/revolutionary-struggle-in-rojava-kurdistan-syria/
9. Какова позиция IRPGF и других групп и товарищей, с которыми вы сражаетесь вместе в Рожаве в связи с недавними воздушными атаками США, которые были нацелены на авиабазу «Шайрат» режима Асада в центральной Сирии? Считаете ли вы, что это действие США изменит ход войны в Сирии, и если да, то, что вы думаете, что это может означать для будущего проекта Рожавы?
Мы можем говорить только за себя, но мы думаем, что для большинства очевидно, что удар США по авиабазе в Шайрате — это не что иное, как политический шаг Трампа, чтобы отвлечься от крушения карьерного поезда первых 100 дней на должности, объединить его поклонников-неоконсерваторов, победить демократов, показать, что у него нет никаких близких связей с Москвой, и убедить людей в том, что у него (иногда) есть человеческие эмоции. Мы не верим, что это изменит дальнейшее развитие войны в Сирии, потому что мы не верим, что это что-либо большее, чем геополитический театр. Россия была заранее предупреждена перед ударом, и Асад был предупрежден, что позволило свести к минимуму риск для персонала на базе. С этой целью мы действительно не видим, чтобы проект Рожава был затронут выходками Трампа, по крайней мере пока.
10. Принимали ли участие IRPGF в каких-либо военных операциях с момента образования? Будет ли IRPGF участвовать в операции по освобождению города Ракки от контроля со стороны Исламского государства?
Да, IRPGF участвует в освобождении Ракки, и мы скоро расскажем об этом подробнее!
11. Как реагирует IRPGF на возможность вооруженной борьбы/партизанской войны на Западе? В Греции, например, есть вооруженные революционные анархо-организации, такие как «Революционная борьба» и «Заговор огненных ячеек», а по всей Европе и в других частях мира в течение некоторого времени были в основном мелкие атаки/акции, проходящие под знаменем FAI-IRF (Неформальная федерация анархистов — Международный революционный фронт). Считаете ли вы, что на данный момент вооружённая борьба является реалистичным вариантом, например, в контексте Европы или США?
Мы считаем, что возможность эффективной вооруженной борьбы очень зависит от места, в котором ведётся борьба. На протяжении 70-х и 80-х годов мы видели, что группы как в США, так и в Европе пытались вести войну против правительства, но были жестоко подавлены. В одних только США были Метеорологи, Объединённый фронт свободы, Бригада Джорджа Джексона, Черная освободительная армия, Национально-освободительные вооружённые силы и многие другие. Хотя ясно, что все эти группы оказали влияние на революционную борьбу, и их наследие — это то,чем мы гордимся и солидарны – мы не должны обманывать себя мыслью, что любая из этих групп находится на пути осуществления Революции в США (действительно, мы должны также отметить, что не все эти группы видели это как цель), и все в конечном итоге жестоко были уничтожены государством посредством запугивания, оков и/или убийств. То, как государство это делало, разнится для каждого случая, но мы считаем, что большинство вооружённых групп пропустили ключевой компонент, необходимый для успешного вооружённого движения.
Этот компонент является открытым, общественно-политическим крылом, которое может продолжать функционировать и обеспечивать людей, в то время как подполье, боевое крыло атакует государство любыми средствами. Если в уравнении отсутствует какое-либо крыло, гораздо легче раздавить революционное движение. Ясно, что исключительно открытая группа, которая организуется вокруг социальных вопросов, ограничена и будет оставаться беспомощной без вооружённой подпольной группировки, которая должна терроризировать государство. Аналогичным образом, одна лишь подпольная группа вооружённых революционеров существует лишь до тех пор, пока они могут уклониться от государства, что сильно уменьшает шансы, если нет открытой группы для получения поддержки, просвещения, революции соц. отношений, сбор средств, и так далее. Обратите внимание, что термин «открытая группа» здесь является лишь символическим термином, который может буквально относиться к одной группе или к всей общественной революционной политической инфраструктуре от побережья до побережья. Можно с уверенностью сказать, что на данный момент, несмотря на то, что в США есть небольшие очаги революционной деятельности, которые проделали большую работу в социальной сфере, нет сплочённого, серьёзного движения с ясным и актуальным революционным горизонтом (видение/цель/действие), готовые бросить вызов и атаковать изъяны, порождённые государством, а также поддерживать подпольную, боевую группу.
Однако сейчас не должен стоять вопрос «Хорошо, не сейчас, а когда?». Скорее, мы должны спросить себя: «Что мы можем сделать, чтобы сделать такую революционную инфраструктуру реальностью, и готовы ли мы сделать то, что необходимо, чтобы действительно продвинуть движение?» Если ответ «нет», то почему? Это важные вопросы, поскольку они могут выявить как проблемы, которые замедляют движение на его пути вперёд. Это то, что, по нашему мнению, должно быть сделано до того, как вооруженная борьба будет вестись с любым существенным эффектом. Разумеется, если группа революционеров или даже человек, уставший от капиталистического кошмара, решает вооружить себя завтра и начать стрелять по полиции и бомбить финансовые учреждения, они будут иметь полную поддержку, и мы поднимем наш калаш в знак солидарности с ними везде. Было бы смешно, если бы мы этого не сделали, особенно учитывая, что мы стремимся обучать анархистов специально проводить такие атаки! Однако мы так хорошо знаем, что, если нет серьёзного социального партнера для сопровождения их вооружённой борьбы, их общее влияние на движение может быть минимальным.
12. Наконец, есть ли что-нибудь, что вы могли бы предложить, чтобы анархисты по всему миру могли делать в своих странах для поддержки как IRPGF, так и Революции в Рожаве в целом? И есть ли что-нибудь еще, что IRPGF хотел бы сообщить анархистам по всему миру относительно Рожавы или в целом?
Если анархисты не могут физически приехать в Рожаву, они могут организовать или создать местную группу солидарности с Рожавой, которая распространяет информацию о революции, проводит акты солидарности, организует сборщиков денег и т. д. Кроме того, еще один простой способ помочь IRPGF это просто пожертвовать (биткоин: 1HZHrCynsSdJdCKz9SSnncXZo4YdfNYZtR), так как многие подразделения здесь постоянно нуждаются в медицинских принадлежностях и других материалах. В целом мы хотим, чтобы вы присоединились к нам здесь, чтобы обучаться, учиться и строить будущую сеть групп и движений, которые будут сотрудничать и в конечном итоге иметь возможность дать отпор системам угнетения, которые доминируют над всеми нами.
Привет и революционное уважение!
