Это предсказывали, предвидели, и вот это случилось: в понедельник 8 января 2018 года улицы Туниса взорвались. Как и в январе 1952-го, и в январе 1978-го, и в январе 1984-го, и январе 2011-го, и январе 2016-го.
После свержения авторитарного режима Бен-Али власти пытались смягчить социальные проблемы путем создания новых рабочих мест в государственном секторе. Однако экономическая ситуация продолжала ухудшаться, в особенности после спада в туристической сфере. В 2016 г. МВФ предоставил Тунису 4-летний кредит на 2,4 млрд евро при условии сокращения бюджетного и торгового дефицита. Выполняя эти требования, власти приняли в конце 2017-го бюджет на 2018 г. Стоимость жизни повышается им на 20-30%. Возрастает буквально всё: прямые и косвенные налоги, НДС, налоги на потребление, таможенные налоги, налоги на заработную плату. Короче говоря, программа жесткой экономии в чистом виде.
Основной причиной дефицита госбюджета является отныне табуированная тема: обслуживание внутреннего и внешнего долга страны. В этом году оно лишь возрастет и составит 22% всех расходов госбюджета. Только на обслуживание внешнего долга уходит сумма, равная более 50% общей заработной платы госслужащих. Что касается внутреннего, то реализация в прошлом году одного из условий Всемирного банка для дальнейшего выделения Тунису кредитов – требование сделать Тунисский центральный банк независимым от государства – еще больше усугубила ситуацию. Государство теперь не может делать краткосрочные займы или займы по нулевым ставкам для Центрального банка, чтобы залатать дыры в бюджете.
Тлеющий огонь вспыхнул с требованиями не только отменить бюджет на предстоящий год, но и повысить выплаты малообеспеченным семьям, решить проблему безработицы и развивать районы, переживающие экономический кризис. Возраст демонстрантов преимущественно от 17 до 21 года.
Молодые люди увидели, что все двери перед ними заперты: больше нет сезонной работы в туристическом секторе, больше нет возможности миграции в Ливию, больше нет возможности убежать по морю в Европу – евросоюзовское агентство по безопасности внешних границ Frontex зорко следит за этим! Нет больше и мечты об исламском “рае на Земле”, обустроенном халифатчиками, хотя и она привлекала лишь небольшое дезориентированное меньшинство. Коалиция сталинистов и прочих официальных левых “Народный фронт” поддерживала все действия правительства, включая взятие международных кредитов…
Они доверяли демократам и умеренным исламистам – и все они предали их. Потом поверили сторонникам прежнего режима, перекрасившимся в центристских технократов, но те тоже принесли лишь разочарование. Да и в финансируемых из-за рубежа НПО места уже давно заняты. От Кассерина до Сильяны, от Келибии до Талы, от Сиди-Бузида до Гафсы, люди устали от бесконечного попрания обещаний и идеалов, которые сначала громко провозглашаются, а затем предаются. Устали от гаттопардистского принципа “изменить все так, чтобы ничего, по сути, не менялось”.
Ответ на кажущуюся безнадежной ситуацию был найден в битье витрин и антигосударственном насилии. Вспыхнуло это в Тебурбе, примерно за 40 км от столицы. Там были госпитализированы пятеро раненых, также вечером 8-го в столкновениях погиб мужчина. Это был Хомси эль-Яфрени, сведения о возрасте которого разнятся (называют 43, 45 или 55 лет). По одним данным, он совершил побег из автозака, по другим – был просто сбит полицейским грузовиком и после этого добит. Его похороны во вторник привели к новым стычкам, хотя МВД и отрицает, что протестующий был убит полицией.
Тебурба – город, наглядно символизирующий социально-экономические проблемы, вызвавшие восстание. Единственная работа здесь – либо изнурительный сельскохозяйственный труд, либо поездки в столицу и трата половины заработной платы на проезд, а зарплата здесь 160 долларов в месяц. Но уровень безработицы среди молодежи достигает 38%, так что многим людям не повезло получать и столько. Правительственные меры сделали цены на предметы первой необходимости, такие как продукты питания, медицина, бензин или пользование интернетом, еще более неподъемными.
Днем 9-го несколько тысяч человек, в том числе мамы с младенцами, безработные и ручные рабочие, собрались за пределами Муниципального театра в тунисской столице. Их простой лозунг “Народ требует падения режима, ни страха, ни неуверенности, власть принадлежит улице” превратился в призыв к действию, пульсирующий по всей стране. На третий день выступления и стычки охватили свыше 20 городов страны. Во всех регионах Туниса маргинализованная юность атаковала полицейские участки, супермаркеты и государственные учреждения – налоговые центры, муниципалитеты, резиденции губернаторов. Против стражей государства применялись горючая смесь, камни и петарды. Те не скупились для разгона на слезоточивый газ, около 800 были арестованы за мародерство и вандализм. Точное число пострадавших бунтовщиков неизвестно, у силовиков – около 50 раненых. Минобороны заявило, что банки, почтовые отделения и государственные учреждения в основных городах Туниса взяты под охрану военными. 9 января в вилайете Беджа зажгли полицейский участок и два автомобиля. 11-го сожгли штаб полиции в городе Тала вилайета Кассерин. Полиция оттуда отступила, взамен были направлены войска. Запылал и дом сотрудника службы безопасности в городе Кассерине. Подборку видео с пожарами смотрим здесь.
С 11 января, по словам силовиков, ситуация стала стабилизироваться. Представитель МВД страны Халифа аш-Шибани заявил, что 16 “экстремистов”, участвовавших в грабежах, предстанут перед судом. Вечером 12-го около 200 человек прошли маршем по центру столицы, держа в руках буханки хлеба и “желтые карточки” предупреждения в адрес правительства. Организовавшее шествие движение “Fech Nestannew” (“Чего мы ждем?”) призывало власти к диалогу и проведению реформ. Еще 200 человек вышли на демонстрацию в Сфаксе, несмотря на драконовские меры безопасности. Они несли транспаранты: “Деньги народа во дворцах, а дети народа в тюрьмах”. Неутихающие протесты заставили правящие круги пойти на первые уступки: пообещали увеличить пособия.
На увеличение социальных выплат должны быть выделены около 70 млн долларов. “Бедным семьям будет обеспечен минимальный доход, – заявил министр по социальным делам Мохамед Трабелси. – Во-первых, для нуждающихся семей в бюджете будет выделено 100 млн тунисских динаров. Кроме того, выплаты нуждающимся семьям теперь увеличатся со 150 до 180 или 210 динаров, в зависимости от числа детей в каждой семье”. Согласно другой информации, правительство сообщило 13 января о том, что оно размораживает на помощь беднякам 170 млн динаров (57 млн евро).
Однако волнения продолжились. Ночью 13 января в центре города Сильяна полиция применила слезоточивый газ для разгона молодых людей, которые жгли шины и забрасывали ее камнями. Бросали булыжники в полицейских также в Буараде, затем демонстранты попытались штурмовать пост национальной гвардии; бои шли несколько часов. Губернатор Сильяны потребовал от родителей лучше контролировать своих детей, заявив, что это не мирные демонстрации, а толпы несовершеннолетних, которые громят магазины.
14 января бурные манифестации против “жесткой экономии” возобновились в двух кварталах столицы и еще в одном населенном пункте после двух дней относительного спокойствия. Днем в Тунисе, под надзором усиленных подразделений полиции, прошли мирные оппозиционные демонстрации к 7-й годовщине “революции” 2011 г. А вечером полиция применила слезоточивый газ для разгона десятков молодых людей в столичном квартале Эттадамен. Опять же, ребята примерно 20-летнего возраста атаковали камнями полицейские машины и поджигали шины, после чего на них обрушились силы безопасности. Сообщается также о бурных протестах в столичном квартале Крам, а в Фериане близ границы с Алжиром демонстранты попытались блокировать дороги. Копы пустились за ними вдогонку по улицам города, пуская слезоточивый газ.
“Мы наблюдаем движение большей величины и интенсивности. Социальная напряженность и протест, похоже, достигли переломного момента”, – комментирует нынешнюю волну выступлений Белиг Набиль, исследовательский директор Института международных и стратегических связей, отмечая, что они стали результатом ухудшения условий жизни не только народных низов, но и среднего класса, разочарованных итогами революции 2011 г. Проблемы, приведшие к восстанию против диктатуры, не решены. Продолжающаяся отмена муниципальных выборов, кадровые перестановки в пользу тесно связанным с Бен-Али функционеров, принятие закона об экономическом примирении, отменяющее авторитет послереволюционной Комиссии по установлению истины и достоинства – всё это в прошлом году создало ощущение, что сама жасминовая революция подрывается. Уровень безработицы среди молодежи, получившей образование, достигает 30%, а недавний опрос показал: более 80% тунисцев считают, что страна движется в неправильном направлении. “В отличие от предыдущих кризисов, имевших локальную привязку, движение происходит на этот раз в масштабе всей страны и затрагивает всю территорию, от малообеспеченных городов в глубинке страны до ряда городов вдоль побережья, включая народные пригороды столицы Туниса. Хотя движение кристаллизировалось на финансовом акте, который отстаивается правительством, обвинения выдвигаются в адрес всего политического класса”.
Восстание в Тунисе, как известно, последовало за событиями в Иране, где социальная борьба, тоже спровоцированная ростом цен, переплелась со стремлениями к установлению прозападного светского режима. Многие среди вышедших на улицы молодых людей противостояли попыткам использовать протесты в интересах буржуазной демократии или реакционных религиозных течений. “От Газы до Ирана, долой эксплуататоров!”, – противопоставляли они лозунгам наподобие “Ни за Газу, ни за Ливан, умру только за Иран” или “Мы арийцы, мы не пушечное мясо для арабов”. Другие девизы призывали к созданию народных советов и выступали против ложного разделения между реформистскими и фундаменталистскими тенденциями режима.
