публикуется в сокращении
Существует ли в Сирии развитое непартийное местное самоуправление? Есть ли там выборные Советы, опирающиеся в какой-то мере на народные собрания? Верно ли, что систeма самоуправления была создана революционным прямым действием? Верно ли, что Советы управляют жизнью множества сирийских городов, решают вопросы обеспечения этих городов продовольствием и коммунальными услугами? Верно ли, что эти Cоветы не контролируются какой-либо партийной группировкой, т.е. носят характер народного самоуправления и, в какой-то мере, близки к идеалу анархизма?
Возможно, все это в Сирии имеется. Там есть сотни городов, где существуют подобные Советы. Правда, эти автономные муниципалитеты, научившиеся жить без государства, все-таки ближе к обычным муниципалитетам, органам представительной, непрямой демократии. Вряд ли там часты народные собрания. Но, во всяком случае, города не велики, сходы и митинги местных жителей, которые там иногда проводятся, могут влиять на выборное руководство. Так же важно, что эти Советы вместе с населением организуют коммунальные услуги и снабжение общины продовольствием. Они могут поддерживать дружественные им повстанческие фракции. Самое главное: Советы уже несколько лет живут без централизованного государства. Они научились выживать без аппарата государственных чиновников. Да, все это существует. И все это в последнюю очередь относится к курдской Рожаве (Сирийскому Курдистану).
…
Если бы в Рожаве существовала система полновластных местных Советов, контролируемых свободными народными собраниями, которые решают вопросы войны и мира, экономического развития региона, политических союзов, словом все ключевые политические и экономические вопросы, то тогда мы бы увидели борьбу множества различных фракций, какую мы видели ВО ВСЕХ социальных революциях (в немецкой, русской, испанской, венгерской, польской). Часть фракций, сторонники самоуправленческого социализма, заявили бы, что их противники – марионетки США и строители капитализма, мечтающие об американских инвесторах. Ведь некоторые руководители Рожавы выступают за приезд иностранных инвесторов-капиталистов. Так советник по экономическому развитию кантона Джазира Абдурахман Хемо говорит в своем интервью:
Другие обвинили бы оппонентов в коррупции, третьи отвергли бы идеи курдского лидера Абдуллы Оджалана, четвертые в гневе стали бы защищать своего лидера от нападок и, в свою очередь, критиковать оппонентов за авантюризм и т.д. Нормально! Так было в России, в Испании, везде. Так всегда бывает во время социальных революций. Но ничего этого нет здесь.
Между тем, социальная революция всегда полемична. Для нее характерна острейшая борьба группировок. Социальная революция есть процесс самоорганизации разных социальных групп, с разными интересами и идеями. Суть социальной революции в том, что эти группы начинают организованно, самостоятельно, осознанно отстаивать свои интересы. Часто их мнения не совпадают, отсюда борьба. Конечно, борьба может включать в себя и компромиссы. Но отсутствие группировок и борьбы фракций – синоним однопартийной системы. Системы, где все решают партийные лидеры.
Когда в преимущественно арабском Идлибе (впрочем, там живут и арабы, и курды, и сунниты, и исмаилиты) Местный Совет отказывается выполнять распоряжения Аль-Каиды (Нусры – организация запрещена в России), она выгоняет его из здания, а он отвечает, что продолжит работу по обеспечению населения всем необходимым – это реальная борьба. Когда в арабском Саракибе население выходит на улицы в защиту Местного Совета от боевиков и штурмом берет штаб Нусры, – это революция. Когда в Мааррет-ан-Нуумане население сначала выбрасывает Асада, а потом выходит протестовать против местных боевиков, установших власть над городом, – это революция. Все вместе – точное отражение борьбы свободных Советов против партии большевиков в Русской революции в 1918 г. Мы видим такие Советы в Идлибе (в одном только регионе Идлиб 160 автономных муниципалитетов), Дараа, в других арабских регионах. Все они созданы сирийским восстанием против Асада, которое называется Саура. Это органы территориальной автономии, независимые или почти независимые от государства, созданные методами прямого действия. Все они могут находиться в сложных отношениях с разными партиями и группировками, но не подчиняются какой-то одной партийной и вооруженной силе.
А что в Рожаве? В Рожаве высшая власть у местного отделения РПК (Курдская рабочая партия), которое называется ПДС (Партия Демократический Союз), т.е. власть у сторонников Абдуллы Оджалана и у их службы безопасности Асаиш. Есть ли в Рожаве другие силы? Там есть сторонники лидера иракских курдов Масуда Барзани (оппоненты оджаланистов). Они находятся под колпаком Асаиш (Служба Безопасности оджаланистов), их неоднократно арестовывали, в выборах они участия не принимают.
Впрочем, партия Барзани (ДПК, Демократическая партия Курдистана), которая правит в Иракском Курдистане, в свою очередь преследуют сторонников РПК у себя на родине. Обо всем этом ниже. Если Дм. Петров, уважаемый исследователь Курдистана, считает, что в Рожаве местное самоуправление решает какие-то вопросы (за пределами местных дискуссий о том, где рыть колодец и как собрать средства для покупки медикаментов для местной больницы – вопросы важные, но не политические, не законодательные, а так же не имеющие стратегического значения для региона) пусть он приведет факты борьбы влиятельных фракций против оджаланистов, против РПК\ПДС – внутри курдских Советов. Где курдские большевики и левые эсеры? Где их анархисты, спорящие в советах с левыми националистами? Где взрывы негодования Местных Советов, подобные тем, которые мы видели в Идлибе, Саракибе и множестве других городов, только направленные против РПК\ПДС? Аргументы в духе “там все согласны с РПК\ПДС” не обсуждаются, так не бывает. Даже в восстаниях в варшавском и белостокском гетто в 1943 году готовившиеся умереть повстанцы делились на конфликтующие фракции.
Вот цитата из западного анархиста, живущего в Рожаве, которого сам же Дм. Петров и публикует:
Вот что пишет сирийская анархистка, выступившая в сети под ником “Фатима”:
Схожий анализ находим у российского специалиста по Сирии Кирилла Семенова, одного из ведущих российских экспертов по сирийским вопросам. Кирилл Семенов – не анархист и не сторонник какой-либо сирийской партии. Он не испытывает к курдам ни симпатии, ни антипатии. В отличие от Фатимы, он более лоялен к курдским Советам. Но не может быть случайностью, что и он говорит о схожей проблеме и о разнице между арабскими и курдскими Советами:
“Зачатки местного оппозиционного самоуправления на территориях, которые были потеряны режимом Б. Асада в результате восстания (Саура – прим.), появляются в начале 2012 г. в виде местных Советов (МС). МС стали дальнейшим развитием местных координационных комитетов (MKK) как первичных гражданских оппозиционных структур, возникших в ходе революции. Изначально роль МКК сводилась лишь к организации и документированию мирных демонстраций. Впоследствии их задачи стали расширяться. В их число вошли оказание неотложной медицинской помощи, поддержка семей заключенных и т. д. Однако после утверждения устойчивого контроля повстанцев над территориями возникла острая необходимость в удовлетворении насущных потребностей проживающих на них граждан. Эту функцию и взяли на себя местные советы. Хотя основным мотивом формирования МС стал тезис о необходимости самоорганизации общества во время революции независимо от государства, они изначально не претендовали на какое-либо административное управление или контроль над регионами… Определенные положительные примеры, которые могут быть изучены и использованы при дальнейшей работе МС в общесирийском масштабе, находятся в рамках деятельности правящей в Сирийском Курдистане (с марта 2016 т.н. «Федерации Северной Сирии») коалиции «Движение за Демократическое общество» (TEV-DEM) во главе с курдской прооджаланистской партией «Демократический союз» (PYD). В целом в контролируемых TEV-DEM районах местные советы («коммуны») стали достаточно эффективными автономными структурами местного самоуправления. Многие из них были созданы на освобожденных от ИГ территориях заново под эгидой TEV-DEM вместо оппозиционных местных советов, которые были изгнаны ИГ. Однако в данном контексте следует отметить попытки TEV-DEM взять все автономные «коммуны» под свой полный контроль. Инструментом служат местные отделы службы безопасности «Асайиш», которые часто вмешиваются в дела МС вплоть до выдачи лицензий на строительство и т. д.”
И знаете что? Даже это не свидетельствовало бы против своеобразной анархистской концепции “социальной революции в Рожаве”. При одном условии. Если бы мы видели там работающую систему Советов, опирающихся на народные собрания, где влиятельные либертарные фракции открыто говорили все то, о чем речь идет выше. Такими были споры в Парижской Коммуне, в русских Советах, споры между испанскими рабочими в 1936 г, споры автономных Рабочих Советов Венгрии в 1956 г. Так налетали друг на друга фракции КОС-КОРовцев и “фундаменталистов” внутри Польской Солидарности в 1980-1981 гг. Но где все это в Рожаве? Ничего нет. Есть однопартийная система. Там даже праволибералы из ДПК, барзанисты, под колпаком Службы Безопасности (Асаиш) и их все время арестовывают. Радикалов, критикующих РПК, нет в Советах и вообще нигде. Критиков справа тоже нет в Советах. Там только одна правящая партия.
***
Я, к слову, не считаю, что эта партия, РПК, является каким-то источником зла. Совершенно наоборот. На фоне ИГИЛ, Нусры и других, светская РПК, терпимая ко многим религиям, вполне адекватна. Если со временем возникнет прочное соглашение между РПК, право-либеральной иракской ДПК, центристской ПСК и другими курдскими партиями Ирака, если будет создан единый иракско-сирийский курдский парламент и единая страна (Курдистан) с многопартийной системой, честными выборами и капитализмом в экономике, это может быть обычное демократическое светское капиталистическое государство. Что, анархистам не нравится? Лично я тоже не в восторге. Но видите ли… для Ближнего Востока с его диктатурами и религиозными фанатиками – не так уж плохо. РПК давно предлагала иракским курдам союз и проведение единого Курдского Конгресса. Более того. РПК недавно выступила в защиту Ираского Курдистана от нападок на фоне референдума о независимости Иракского Курдистана. РПК ввела свои подразделения в курдско-иракский город Киркук, чтобы защищать его от нападений – защитить его (вместе с право-либеральной ДПК) от натиска правительства Ирака.
На месте анархистов, я бы пожелал курдам успеха в деле создания парламентской республики. И больше обращал бы внимание на опыт арабских (или, точнее, многонациональных) местных Советов Сирии в Идлибе и Дараа.
Роль США в Рожаве
О революции в Рожаве — сирийском Курдистане — написано так много, что об этом даже пошло лишний раз говорить. Если вы по той или иной причине не знакомы с этой темой, рекомендую полистать материалы одного из блогов Нигилиста — Hevale. Там собрана исчерпывающая информация почти по всем вопросам, касающимся курдской революции. Однако стоит подчеркнуть, что есть одна весьма табуированная для левых и анархистов, поддерживающих Рожаву, тема: присутствие и влияние военных США в сирийском Курдистане. Об этой теме обычно стараются не говорить. Ведь как это получается — икона социальной\социалистической революции и дружит с империалистической Америкой?! Именно эту идеологически неудобную тему я хотел бы разобрать.
Говоря об отношениях курдов и США, следует понимать одну важную вещь. Действующая в Турции, где проживает большая часть курдов (до 18 млн человек), Рабочая партия Курдистана является террористической организацией как для США, так и для НАТО в целом. Запомним этот факт и двинемся в удивительный мир рожаво-американских отношений.
Впервые помощь США сирийским курдам была дана в 2014 году, во время битвы за город Кобани. Тогда тысячи боевиков «Исламского Государства» при поддержке десятков танков и артиллерийских орудий двинулись на этот город штурмом. Кобани был на 95% взят, как вся провинция, а курдов оттеснили к самой сирийско-турецкой границе. Всем было очевидно, что это конец, но тут помощь пришла оттуда, откуда ее совсем не ждали. Военно-воздушные силы США по курдской наводке нанесли авиаудары по силам исламистов, уничтожив их артиллерийские батареи и большую часть танков. Также был уничтожен штаб «Исламского государства», располагавшийся в бывшем полицейском участке города. Это была односторонняя помощь — от сирийских курдов ничего не требовалось. Но со спасением Кобани помощь не прекратилась, а становилась лишь интенсивнее, пока не превратилась в полноценное двустороннее сотрудничество.
На первых порах помощь сводилась лишь к авиаударам и сбросу с воздуха небольшого количества оружия. Но к началу 2017 года США обзавелись пятью военными базами на территории Рожавы, из которых две — совершнно полноценные, со своими взлетно-посадочными полосами для приема родных самолетов. Эти базы располагаются в провинции Джазира и в спасенном несколько лет назад Кобани. За последнее время на базах были замечены уже сотни военнослужащих США. Также Рожаву посетил командующий международной коалиции против «Исламского государства» генерал США Джозеф Вотель. Визит официально не афишировали, но и не скрывали.
Пиком военного сотрудничество стало официальное заявление президента США Дональда Трампа о полноценном снабжении боевых структур Рожавы американским оружием. Это произошло в самом начале 2017 года. После этого сотрудничество происходит открыто и не скрывается. Например, подлинно известно о том, что военные инструкторы США готовят ополчение Рожавы. Сотни солдат специальных операций США участвуют в битве за Ракку. Американские солдаты помогли курдам форсировать реку Евфрат, причем применяли при этом вертолеты и конвертопланы Osprey. Авиабазы расширяются и обрастают инфоструктурой.
Военные специалисты и офицеры США уже не стесняются открыто фотографироваться с курдскими командирами. Например вот на этих фото они замечены с военным спикером Рожавы Редур Халилем и одной из старших командующих — Роджей Фелат. В чем тут подвох? Халил, Фелат, как и другие курдские командиры, на этом фото одновременно являются и воспитанниками, и действующими членами Рабочей партии Курдистана. То есть, официально они для США — террористы.
Тут мы можем обратить внимание на еще один забавный факт всей этой дружбы, которая в то же время вражда. Борьба Рабочей партии Курдистана против Турции, то есть против страны-члена НАТО, то есть против самого НАТО продолжается с прежней жестокостью и отчаянием. Постоянно происходят стычки, боестолкновения и налеты. Гибнут как члены РПК («апочисты», сторонники идей Абдуллы «Апо» Оджалана), так и турецкие военные.
Понимают ли военные и политики США, что оружие, которое они передают сирийским апочистам, попадает также и в руки их идейных собратьев и соплеменников из Турции? Конечно же понимают. Тем более, что РПК давно не унитарная структура, а зонтичное формирование, охватывающее всех апочистов турецкого, сирийского, иракского и иранского Курдистанов. Это Союз Общин Курдистана. Помогая одной части апочистов (например, сирийским, как это делает США), вы по факту помогаете всей этой структуре.
Почему курды пошли на союз с вроде как идеологическим врагом? Ведь на декларативном уровне они выступают против капитализма, западного империализма. Ответ прост: это банальный прагматический ход. На такой союз их толкнул горький опыт и холодная реальность. В 2015 году РПК подняли восстание в Бакуре (турецком Курдистане): там были созданны вооруженные силы YPS из апочистской молодежи. Объявили о своем одностороннем отделении многие города и сёла. В итоге востание было утоплено в крови турецкой армией. Целые города, вроде Джизре, были уничтожены, сотни людей были убиты. Тогда большая часть мировых западных СМИ промолчали. Об этом говорили разве что мелкие СМИ и, конечно же, пророссийская Russia Today с проарабской Аль Джазирой. Курды с того времени усвоили — без сильного покровителя им не жить. Не будь военных баз США в Рожаве, скорее всего, Турция разбила бы и оккупировала ее. К слову, именно это она скоро собирается сделать с курдским кантоном Африн. Единственным кантоном Курдистана, где нет военных баз США.
