Анархистское движение по своей сути интернационально и солидарно и не признает государственных границ. Но что мы знаем об соратниках в странах бывшего соцлагеря? Чем они живут, как развиваются и укрепляют свои организации в условиях правого поворота в Восточной Европе?
Группа «Прамень» взяла интервью у анархиста из Болгарии Николая Теллалова, который рассказал нам об анархистском движении в и политической ситуации в своей стране.
— Расскажи, как тебя зовут, из какой ты организации?
— Николай Теллалов, Федерация Анархистов Болгарии, cотрудник газеты «Свободна мисъл»
— Как давно появилась ваша организация? Как она определяет свою идейную платформу?
— Организация появилась в июне 1919 года; платформа — анархо-коммунизм как цель, и революционная смена строя как средство. ФАКБ практически прекратила деятельность в стране с 1948-го, но продолжала в виде заграничной (эмигрантской) секции во Франции, так что, можно считать, существовала непрерывно. В 1990-91 эмигранты восстанавливают федерацию (под названием ФАБ).
— Каково на данный момент состояние анархистского движения в Болгарии?
— Состояние печальное. Плохо то, что нет четкой организации, нет устава и актуализированной программы, численность людей не растет. Активистов менее сотни. Причина этому, на мой взгляд, отсутствие структур. Да и и изменившаяся классовая обстановка выдвинула такие социальные группы, коим анархизм не прилипает к самосознанию, по крайней мере пока. Молодежь здешняя норовит просто уехать на Запад, будущего своего здесь не видит. За последние около 30 лет население страны сократилось на 2-2,5 млн, в основном за счет уехавших молодых людей
— Какие еще есть в Болгарии анархистские группы\инициативы? Чем они занимаются?
— Есть Автономный Рабочий Синдикат, но боюсь, что классический синдикализм себя изживает в условиях наступающей роботизации (которая началась с конца 1970ых, но едва в последние 10-15 лет очевидно набрала скорость).
А так кроме ФАБ (с ядром из редколлегии газеты) и АРС — нет заметных, максимум отдельные кружки симпатизантов; ячейки есть в Софии, Варне и еще паре небольших городов (но тут еще и такой фактор, что все города и особенно села, кроме столицы, потихоньку пустеют).
Численность установить трудно, ибо нет фиксированного членства, но все равно мало, как я уже говорил, менее ста человек по всей стране, большинству из них уже за 40.
На мой взгляд, мы недостаточно ведем работу с меньшинствами (турки, цыгане), с беженцами из Бл.Востока и Сев.Африки, но беженцы собственно здесь не задерживаются, а напоследок даже обходят Болгарию стороной. Отдельных мигрантов успеваем устроить, но и общаться с ними непросто, слабо знают английский и часто вовсе не арабы, с коими у нас есть кому говорить на их родном языке.
— Не так давно, 3-4 года назад, у вас были серьёзные социальные протесты. Какую роль в них играли анархисты, как себя проявили?
— Серьёзными эти протесты были по размаху (начались из-за повышения цен на электричество), но в плане лозунгов и результатов – достаточно мелочными. Заметную роль мы сыграть не смогли. Несколько раз появились на улицах и имели столкновения с правыми, коим полиция в тот момент выдала негласное позволение «наводить порядок», т.е. нападать на всех, кто несет социальные лозунги.
Протесты были почти сразу же поставлены под контроль партийных манипуляторов, а народ просто ввязался в политические игры господ. Мы, анархисты, не сумели оценить ситуацию и соответственно, не отреагировали наилучшим образом.
Сами протесты были собственно в 2013-14, а то, что было в 15-ом и далее – не более чем громогласные пикеты либеральных НПО (это почти чисто медийные группы, кои ввязываются в интриги партий, поднимая «наболевшие» вопросы, но лишь дабы пропиарить себя и подготовить себе карьеру в политике). В итоге эти протесты ни к чему не привели.
— Сталкивались ли вы с репрессиями госструктур?
— Лично я – нет. В настоящее время мы довольно маловажный фактор, чтобы нас репрессировать, вызывая «нездоровый» интерес публики к нам.
Но ветераны ФАБ помнят НАСТОЯЩИЕ репрессии. Формально же, только за членство в ФАБ (организация, которая стремится к изменению строя некоституционным путем), по УК у нас положено от трех до шести лет…
— Что можешь рассказать про историю анархизма в Болгарии советского периода?
— Подробно я и целую статью напишу, если надо. А вкратце — с 1948-го года ФАКБ запрещена, активисты убиты, в концлагерях или в эмиграции. (Болгария была государством-сателлитом СССР фактически с 1944 года, после входа советских войск на ее территорию, — прим. Прамень). В начале 1950-ых были попытки нелегального возвращения малых групп,
чтобы развернуть индивидуальный террор против представителей власти, имели место несколько успешных акций, но потом группы были уничтожены. Далее, до 1989-го нас практически нет, о нас не писали даже в учебниках, замалчивая сильную роль анархизма в
национально-освободительном движении против Османской империи, а также заметное влияние анархических идей и организаций после освобождения, в гражданской войне 1923-25 гг, в антифашистском сопротивлении. В 1991-ом вернулось много наших эмигрантов, состоялся восстановительный съезд и ФАКБ, уже под именем просто федерации анархистов, а не анархо-коммунистов, появилась снова. С тех пор и регулярно выходит месячное издание, газета «Свободна мисъл», в редколлегии которой я состою уже около 7 лет.
— С какими организациями анархистов из других стран у вас наиболее плотное взаимодействие?
— С греками, есть контакты с турецкими и сербскими товарищами. Но так как в настоящий момент организация наша на очень базовом уровне, толкового взаимодействия и нет особого.
Вообще, товарищи меня тут критикуют за слишком пессимистический взгляд, мол
не все так плохо — вот и газета выходит регулярно уже 27 лет, ФАБ и АРС устраивают семинары и публичные лекции, особенно в Варне, поддерживаем контакты с Интернационалом… но с моей точки зрения всего этого крайне недостаточно.
— Спасибо за беседу!
