Статья от 06 июля 2018 года
Как признает даже Российская государственная служба новостей, продолжающееся восстание в Никарагуа против правительства Даниэля Ортеги исходит в основном от левого крыла политического спектра. В то время как сторонники авторитарных левых призывают людей поддерживать «левые» правительства, независимо от того, какую политику неолиберализма они применяют или сколько людей они убивают, мы считаем, что ухудшающиеся состояния левых правительств в Латинской Америке являются не только последствиями заговоров ЦРУ, но также последствиями реальных недостатков институциональных левых и самого правительства. Несомненно, различные капиталисты и государственные деятели имеют свои собственные планы в отношении Никарагуа, и они надеются воспользоваться восстанием для их осуществления. Но обычные люди имеют обоснованные причины для восстания. Мы должны идентифицировать участников восстания, которые преследуют цели, дополняющие наше видение мира без капитализма и государства, чтобы направить нашу солидарность по отношению к ним. В противном случае, поскольку правительство Ортеги пытается сохранить власть грубой силой, восстание, скорее всего, будет захвачено правыми и колониальными интересами.
Пока студенты обсуждали, какие требования предъявлять на переговорах с Ортегой, Dissensus Nicaragua опубликовала перевод текста от CrimethInc “Почему мы не выдвигаем требований ” на испанском языке (см. брошюру на русском языке). Переговоры сорвались. Сейчас кризис усиливается, а студенты продолжают захватывать университеты, в то время как полиция продолжает убивать людей, а Ортега отказывается отступить. В нижеследующем отчёте наш Никарагуанский корреспондент описывает некоторые очертания напряженности в ходе восстания и представляет отчет очевидцев из одного из этих оккупированных университетов.
Различные силы в восстании
Я являюсь частью аффинити-группы, которую создала sosnicaraguareporte.com, на испанском языке. Она включает в себя хронологию и всевозможные сведения. Это хорошее место для новостей. Есть даже раздел мемов!
На момент написания этой статьи государство и полиция убили более 100 человек в результате восстания в Никарагуа. Большинство из них были студентами. В День матери в Никарагуа, 30 мая 2018 года, прошел марш матерей. Этот марш побил все рекорды по количеству участников. Государственная полиция и Сандинистская молодежь атаковали марш, убив 11 человек и ранив 79.
Мы не смогли обсудить все вопросы, которые хотели бы обсудить. Все запутано и постоянно меняется, и мы не большинство. Тем не менее, я попытаюсь описать ситуацию.
Мы можем видеть некоторую напряженность внутри движения. Наиболее заметными являются следующие:
Частный сектор против движения Autovoncado
Движение Autovoncado (т.е. “самосозванные” – коалиция студенческих и общинных организаторов, независимых от представителей в диалоге) поддерживает всеобщую стачку как способ эскалации ситуации оказывает большее давление на правительство для ведения переговоров и прекращения убийств. Частный сектор (который трудоустраивает десятки тысяч людей и обладает большим богатством и политической властью) не выступал за всеобщую стачку, предположительно, чтобы избежать экономических потерь. В результате, например, город Масайя организовался автономно и независимо от частного сектора объявил, что они будут проводить городскую всеобщую забастовку. Эта забастовка произошла и была жестоко подавлена. До сих пор Масайя является самым опасным и наиболее пострадавшим городом в Никарагуа, со свыше 10 убитых полицией в последние выходные.
Студенческие движения и студенческая коалиция
Есть очень сильная связь между студенческим движением и Студенческой коалицией, представляющей движение на уровне диалога с государством. Но многие участники студенческого движения считают, что Студенческая коалиция очень мягкая и дипломатичная. Коалиция – это группа организаторов из нескольких университетов по всей Никарагуа. Организаторы вышли из аффинити-групп, созданных в начале студенческих протестов. Я не знаю точно, как они получили так много власти – это было сочетание присуствия в нужном месте в нужное время и знание правильных людей. Эти студенты были первыми, кто презентовал себя как лидеров.
Поэтому распределение власти очень расплывчато, и есть случаи, когда их обвиняли в продаже. Представители Студенческой коалиции – это те, кто публикует коммюнике и планы действий, кто больше всего говорят с прессой. Тем не менее, студентам-диссидентам можно утверждать, что Коалиция не представляет их и предоставлять иной набор требований и методов. Также есть жалобы на то, что Студенческая коалиция не предлагает мест для чьих-либо голосов, кроме голосов мужчин, когда речь идет о делегировании обязанностей. Наиболее близкой к нашей перспективе участницей Студенческой коалиции, вероятно, является Энриет Мартинес.
Манагуацентризм
Много власти и принятия решений было сосредоточено на учащихся в Манагуа, поскольку столица была местом основных манифестаций и захваченных университетов. Но города, пострадавшие больше всего, были за пределами Манагуа – города, у которых нет университетского кампуса, где жители обороняются через баррикады по всему городу и что-то вроде всеобщей стачки. Между людьми в разных городах нет эффективной связи, поскольку стратегия заключалась в блокировании всех основных дорог и транспорта. За столом диалога с государством нет представителей из наиболее пострадавших городов. Здесь несколько групп выступают за самоуправление и самоадминистрирование как способ забрать власть принятия решений у Манагуа.
Феминизм
Первая и самая известная критика правительства и государства возникла у феминисток. С 1980-х годов феминистки критиковали иерархические и патриархальные аспекты сандинистского движения. В знаменитой речи о Международном женском дне на пике Сандинистской революции Даниэль Ортега сказал, что революционная обязанность женщин – родить новое поколение революционеров. Это показало, как революция рассматривала женщин и женское участие во всем. Это феминистки критиковали государство как связанное с мачистской и религиозной культурой в Никарагуа и Латинской Америке. Это феминистки осуждали иерархию в семье, политике, культуре и государстве. Также женщины постоянно говорили, что война против народа началась не с 19 апреля, она началась раньше, но велась против сельских женщин и индейских народов Никарагуа.
К вопросу о капитализме
Людям надо понять, что никарагуанцы жертвуют экономической стабильностью ради социальной справедливости. Никарагуа воспринималась как безопасный экономический рай для инвестиций, но произошло это только через централизацию политической власти. Подобно Вьетнаму и Китаю, однопартийное централизованное правительство стало стимулом для привлечения частных инвесторов.
От экономической стабильности Никарагуа, строительство которой заняло 10 лет, выиграли лишь верх среднего и высший класс. Это создало ложное представление о “прогрессе”, “развитии” и “стабильности”, все из которых прославляло правительство. В действительности большинство людей работали в неформальном секторе и не имели доступа к рабочим местам. В этом смысле участники студенческого движения вынуждены начинать задавать вопросы: “Хорошо, теперь я окончил Автономный университет, что теперь? Где я буду работать? И по какой цене?” Подавляющее большинство программ колледжей были “прорыночными”, ориентируясь на деловое администрирование, инженерию, информатику, маркетинг, туризм и т.п.
Студенческим движениям нужно будет обратиться к капитализму и неолиберализму и начать понимать, как их борьба пересекается с антикапиталистическим движением за рамками авторитарных правительств. Эти разговоры еще не начались.
Я думаю, что многие люди разочарованы отсутствием международной поддержки народа в Никарагуа. Американцы заботились о нас только пока они могли приезжать в Никарагуа в отпуск и наслаждаться дешевыми вещами. На международном уровне многие из тех, кто поддерживает никарагуанское восстание, не задают жестких вопросов о собственных правительствах и структурах. Надеюсь, мы сможем найти способ заставить потенциальных союзников самим решать эти вопросы. Это правда, нас считают “легалистским” движением, которое хочет “демократии” (что бы это ни значило). Если мы добьемся успеха, мы увидим, сколько стран поддержат наши усилия по коллективизации, автономизации и децентрализации.
Будут ли США поддерживать нас после того, как они осознают наше намерение идти дальше? Будет ли центристское правительство создавать условия для более радикальной политики? Это долгосрочный план; Ортега сделает все возможное, чтобы оставаться при власти любой ценой. Они предпочли бы остаться у власти в разрушенной стране, чем отказаться от власти так, чтобы страна оставалась стабильной.
Я думаю, разговор о “политиках”, “выборах”, “государстве”, “политическом участии” и “полиции” висит в воздухе. Это возможность создавать новые локальные концепции. После всего, что было потеряно, – целые города сожжены дотла, а детей казнили на улице – мы не будем соглашаться на меньшее. Независимо от того, какое правительство последует, нужно будет радикально изменить то, что значит делать политику.
Думаю, все мы стараемся с любой точки зрения, и именно люди решат, что лучше всего соответствует их духовным потребностям. Мы атакуем государственную власть со всех сторон, некоторые углы более “институциональные”, “демократические” и “легитимные”, чем другие, но всё это как-то дополняет друг друга.
К сожалению, мы не знаем, движемся мы вперед или назад. Мы просто знаем, что правительство делает все, отчаявшись выжить, и с каждым днем они теряют все больше поддержки. Как говорится, El que no critica a su gobierno, no quiere a su madre! Кто не критикует свое правительство, тот не любит свою мать“.
***
Внутри оккупированного университета в Манагуа
“Спустя неделю общения с моим контактом в Национальном автономном университете Никарагуа (UNAN) я получил от него сообщение: “Буду у главного входа через 15 минут. Могу встретиться там с тобой, если хочешь зайти внутрь, встретиться со всеми и посмотреть, что мы задумали”.
В течение недели я принимал участие в системе поддержки, помогавшей оккупации UNAN извне. Сперва мой контакт Гвадалупе (псевдоним) посоветовал мне не входить внутрь, опасаясь, что инфильтраторы узнают меня и пристанут ко мне снаружи. Но, как мне показалось, меня пригласили.
Имея около 30 000 студентов, UNAN является крупнейшим государственным университетом в Никарагуа. Учащиеся занимают его с 8 мая. Каждый главный вход блокируется двумя рядами баррикад, начиная с кварталов от главных портонов (входных ворот). Каждый портон охраняют не менее 15 студентов, вооруженных мортирками.
“Оденься как студент-медик и принеси медицинский набор, на всякий случай, если кто-то смотрит. Они менее склонны к подозрению, если ты входишь как медик”, – сказал мне Гвадалупе.
Я пересек главный портон и впервые встретился с Гвадалупе. “Второй по команде” в оккупации, он также является частью комитета, представляющего студентов в национальном диалоге. Ему 23 года, он учится в UNAN. Гвадалупе был частью первых организаторов протеста в UNAN. Сейчас он делит свое время между работой внутри и за пределами UNAN, внутри как координатор и снаружи – как делегат UNAN в более крупной студенческой коалиции.
Организация внутри UNAN вовлекает “лидеров” из разных портонов и секторов (по медицине, питанию, снабжению), которые встречаются и обсуждают обязанности и приоритеты. Эти лидерства возникли из первой недели оккупации и были согласованы всеми. Поскольку каждый портон является полуавтономным, он в случае атаки может работать как замкнутая цепь, без необходимости процесса принятия решений сверху-вниз, в котором будет задействован весь университет. Роли были распределены добровольной ассоциацией и основаны на смещениях, чтобы каждый мог отдохнуть. Основные роли: охрана баррикад, сортировка пожертвований, питание, уборка, охрана портонов, медицинское обслуживание, коммуникации и участие в коалиции.
Важно отметить, что организация внутри захваченных университетов происходила спонтанно. Они не следовали заранее установленной или предварительно отрепетированной организационной модели. Эта модель организации была наиболее эффективной, партисипативной и демократичной. Помните, что у юных никарагуанцев не было “оккупационного движения” или чего-то похожего, что могло бы обеспечить план организации. Единственными политическими моделями, которые практиковались, были иерархические политические партии и НПОшные тренинги по лидерству.
Вот правила внутри ворот: все в университете используют псевдонимы; не разрешается снимать фото или видео; отправляя текстовые сообщения, нужно делать это по телефону, повернутому к земле. В Никарагуа людям очень нравятся псевдонимы, обычно полученные из физических качеств, такие как La Flaca (тощий), El Gordo (толстый), El Negro (черный), La Zorra (лиса), El Chino (китаец), El Chele (светлокожий), El Gringo (гринго).
Гвадалупе подтвердил мою личность и начал показывать мне кампус. Большинство ребят были заняты, захватом UNI, Инженерный университет, поэтому UNAN был несколько тихим. Позже в тот же день полиция и “Сандинистская молодежь” напали на UNI, ранив 30 студентов и убив одного из них.
Мы приближаемся к зданию геологии, которое превратилось в медицинский центр. “Это одно из новейших зданий этого университета, и мы его защищаем, потому что планируем использовать эти объекты в будущем для нашего образования”. Я вижу комнаты, полные медицинских принадлежностей, и много студентов, спящих в коридорах в спальных мешках. “Это ребята из ночной смены на баррикадах. Они спят здесь в течение дня. Не все они из UNAN, некоторые – соседи, которые слишком боятся возвращаться домой”.
В коридорах темно и тихо, но все чисто и организовано. Есть уборщики; студенты знают правила, в какие комнаты входить и в какие не нужно. “Мы должны защитить это здание. Это здание геологии. Мы защищаем алмазы и метеоры, которые стоят тысячи долларов, но мы хотим сохранить их для будущих поколений, чтобы учиться и изучать”.
Весь университет защищен. Ты не видишь граффити на стенах. Все классные комнаты заперты. Рестораны внутри университета тоже защищены, потому что захватившие не хотят, чтобы оккупации влияли на владельцев малого бизнеса, которым нужно сохранять работу.
Мы вышли из здания и приблизились к одному из навесов для готовки и сбора продуктов. Лидерку этой зоны зовут Аймара. Она заведует пищей в этой секции и держит плотный отчет о всех продуктовых пожертвованиях, которые поступают. Она распределяет продукты питания и предметы снабжения, где бы они ни были наиболее необходимы.
Что вы делаете для еды?
“Мы живем Gallo Pinto” (рис и бобы – самое популярное никарагуанское блюдо, на завтрак, обед и ужин). “У нас нет назначенного времени на завтрак. Если ребята голодны, но не хотят покидать свой пост, мы отправим еду им с собой. Каждый день мы должны готовить три приема пищи примерно для 400 человек”.
Аймара также показала мне навес с едой, достаточной на несколько месяцев, вся была пожертвована людьми по всему Никарагуа. Ежедневно она оценивается. Указывая на огромную груду испорченной пищи, Аймара сказала: “Видишь всю эту еду? Это все отравленное. Иногда люди шлют нам бананы с иглами внутри, или хлеб, в который вводили крысиный яд. Нам нужно дважды проверять все, что мы получаем. Вот почему мы уделяем приоритетное внимание консервированным товарам”.
“Также нам удалось запустить пять университетских грузовиков и один трактор, которые мы используем внутри и за пределами университета”.
Эта статья хорошо описывает руководящую роль женщин внутри и вне студенческого движения. Я учился у автора, Мадлен Каракас, и мы оба начали работать в одном оргкомитете в начале апреля.
Каждый портон работает полуавтономно. В каждой зоне есть свой медицинский центр, продовольственный центр и центр по изготовлению бомб, у каждого из которых есть делегат в каждом портоне. Каждый портон всегда готов защищаться. За две ночи до моего визита вооруженный человек на мотоцикле быстро приблизился к баррикаде, стреляя в учащихся. Студенты защищались мортирками и ранили мотоциклиста, который уничтожил свой телефон, прежде чем учащиеся отправили его в местную больницу. Он умер по дороге туда.
Это был очень запутанный сценарий. Человек на мотоцикле недооценил способности студентов защищаться. Почему он сам нападает на баррикады? Планировал ли он стрельбу, возможно, убив некоторых учащихся, а затем отступить? Мы не знаем.
Такие атаки обычно происходят ночью. Имейте в виду, что этот университет размером с целый район, с сотнями зданий, классных комнат, департаментов и футбольных и баскетбольных площадок, с шестью различными входами. Чтобы добавить дополнительную защиту ночью, баррикады перемещаются дальше по периметру университета, чтобы создать больше буферной зоны.
В отличие от UPOLI, у UNAN нет поддержки от местного сообщества для защиты. В этом смысле студенты более уязвимы. UNAN соседствует с колонией Ла-Мигель-Бонилья, являющейся ортегистским районом. Эта община была создана в 1980-х годах во время Сандинистской революции, и большинство домов принадлежат полицейским, военным и высокопоставленным армейским чинам. Этот район был одним из военных штабов во время диктатуры Сомосы, но был конфискован во время революции и предоставлен для жилья студентам UNAN, а также военным, полицейским и гражданским лицам. Поэтому большинство семей, живущих в Ла-Мигель-Бонилья, решительно поддерживают ортеговское правительство как “революционное”. Если вы политический диссидент в Ла-Мигель-Бонилья, вам надо держаться пониже; было много случаев преследования общиной противников Ортеги. Кроме того, Ла-Мигель-Бонилья находится там, где живут многие должностные лица UNANовской администрации, которые увековечивают и институционализируют ортегистское влияние в университете.
Перед входом в Ла-Мигель-Бонилья у UNAN сильная баррикада, т.к. большинство атак были организованы в этом районе, функционирующем как безопасное пространство для ортегистских сил.
Чего вы хотите достичь?
“Мы хотим получить университетскую автономию, полную реструктуризацию UNEN (главного студенческого союза Никарагуа) и полную реструктуризацию внутренней администрации Университета. Каждый день, который мы проводим в этом университете, мы шлем посыл всей Никарагуа о том, как далеко мы готовы пойти, чтобы предложить качественное образование для нашего и будущих поколений”.
Что для вас означает автономия?
“Это значит, что преподавателей не увольняют, потому что они выступают против решений, принимаемых правительством. Это означает предоставление доступа к стипендиям для всех, а не только для “Сандинистской молодежи”. Это означает удаление ортегистской партии из университетской администрации. Это означает изучение вещей, которые имеют значение. Нам нужно образование, ориентированное на учащихся, а не на ортегистов, и это происходит не только на уровне университета, но и на уровне начального и среднего образования”.
Я отметил, что охрана кампуса по-прежнему присутствует в университете. Спросил об их роли в университете во время оккупации. Гвадалупе сказал мне: “Они работают здесь, потому что их нанимают частным образом, поэтому они не хотят потерять работу. Они помогли нам идентифицировать инфильтраторов и стали дополнительным набором глаз и ушей своих собственных общин, чтобы помочь студентам. Они на нашей стороне”.
Для контекста, в Никарагуа охрана кампуса не похожа на полицию или “частную охрану”. Они не носят оружия; они не имеют возможности сдавать людей в полицию. Эта работа была создана в 1990-х годах, когда так много революционеров были безработными. Это работа очень бедных семей с очень низкой зарплатой, обычно защищая пустые лоты.
Какое послание у вас есть для студентов по всему миру?
“Надеюсь, мы сможем вдохновить студентов на то, чтобы занять свои университеты и начать строить университет, в котором они хотят учиться.
“Для университетов также очень важно иметь хорошие отношения с их районом. Таким образом, вы можете вовлечь общину в дела, которые влияют на университет, и начать строить солидарность”.
***
Студенты, с которыми я встречался и разговаривал в UNAN, похоже, создали неразрывную связь, основанную на солидарности, которая пересекает гендерные и классовые бэкграунды. Они кажутся готовыми умереть друг за друга и защищать будущее, в которое верят. Они потратили более трех недель на строительство баррикад, сговоры, совместную жизнь и защиту друг друга, навсегда изменяя то, что значит быть студентом в Никарагуа.
Что будет дальше? Вмешаются ли в Никарагуа другие силы для поддержания и усиления неолиберализма? Или же восстание расширит масштаб и анализ, чтобы взять силы за пределы режима Ортеги?”…
(источник, перевод на русский язык Беспартия)
ДОПОЛНИТЕЛЬНО ПО ТЕМЕ:
Сандинистская революция: тридцать пять лет назад в Никарагуа свергли проамериканский режим
Сандинистский фронт национального освобождения
