Новости об анархо-партизанах
Сергей Романов в начале мая вышел из ПКТ, в котором провёл полгода. Письма и рисунки от него по-прежнему блокируются администрацией колонии. Также ему запрещены денежные переводы.
Не прекращается давление и на “очень злостного нарушителя” Игоря Олиневича, который в очередной раз в начале мая побывал в ШИЗО. Есть подозрения, что на него взъелись конкретные вертухаи жодинской тюрьмы.
Практически отсутствует информация о Дмитрии Дубовском.
Дмитрий Резанович готовит апелляционную жалобу на решение суда. Несмотря на большие перебои с письмами, товарищи получили от него весточку: анархист передаёт всем друзьям, соратникам и неравнодушным людям привет.
Актуальные адреса анархо-партизан:
Дубовский Дмитрий Николаевич
Тюрьма № 4, ул. Крупской 99А,
г. Могилёв, 212011
Олиневич Игорь Владимирович
Тюрьма № 8, ул. Советская, 22А
г. Жодино, 222163,
Резанович Дмитрий Григорьевич
СИЗО-6, ул. Брестская, 258 В
г. Барановичи, 225413
Романов Сергей Александрович
ИК № 9, ул. Добролюбова, 16
г. Горки, 213410
Антифашистка из Мозыря Кристина Черенкова была задержана 23 марта 2022 г. Позже девушку обвинили в разжигании иной социальной розни за нелестные высказывания в адрес ментов и осудили к 2,5 годам колонии. Отбыв полностью весь срок заключения, она вышла на свободу 11 апреля 2024 года. АЧК-Беларусь поговорили с Кристиной о задержании, суде и условиях пребывания в женской ИК-4
23 марта 2022 года около 7 утра Кристина вместе с мужем Федором проснулись от грохота и звуков болгарки. Буквально через пару секунд вся квартира была заполнена людьми в чёрном.
«Я не успела даже толком проснуться, прийти в себя, как почувствовала удары по ногам и спине. Я не оказывала никакого сопротивления, но при этом, это не помешало им применять ко мне силу», – вспоминает Кристина.
При поступлении в СИЗО у девушки было зафиксировано множество синяков. Позднее по факту неправомерного применения физической силы и спецсредств сотрудниками милиции при задержании проводилась следственное проверка, однако ни к какому результату это не привело: спустя несколько месяцев Черенковой прислали отписку, в которой говорилось, что у следователей нет возможности выяснить, каким образом у нее появились травмы.
«По их мнению, как говорилось в постановлении, вероятнее всего я их нанесла себе сама в процессе задержания».
Кристина вспоминает:
«До возбуждения уголовного дела меня действительно задерживали по административке, а также сотрудниками РОВД города Мозыря в 2021 году проводилась проверка всех моих социальных сетей, однако тогда их ничего не смутило.
Конечно, я понимала, что мне стоит быть потише, особенно, учитывая повышенный интерес к моей странице всяких сумасшедших ябатек. Кстати, один из них и написал на меня донос ментам в 2021. Но как возможно было молчать, когда ты ежедневно видишь этот беспредел? Когда ты видишь, что люди попадают в тюрьму из-за какой-то надуманной ерунды… А когда началась война, молчать стало абсолютно невозможно».
Антифашистка отмечает, что несмотря на то, что она всегда была очень осторожна в своих публикациях, никого никогда не оскорбляла пофамильно, не призывало к агрессивным и насильственным действиям, у нее было предчувствие, что рано или поздно за ней приедут.
Суд над Кристиной Черенковой начался спустя почти 8 месяцев и длился три дня. Девушка отказалась давать показания в суде, потому в процессе зачитывали ее показания из допросов.«Это был не суд, а какой-то театр абсурда. Журналист, который прорвался на одно из заседаний, сказал позже моим родным: «Ці то я дурны, ці што.. Але я так і не зразумеў, у чым яе абвінавачваюць».В предъявленных обвинениях – посты в Іnstagram, содержащие следующие выражения:«Поздравляю белорусских милиционеров с их Дном», «Общеизвестный факт — мусора хуже г… на», «Хороший мент — мертвый мент», «Тупой кусок безмозглой биомассы в балаклаве» и другие.За это Кристину признали виновной в разжигании социальной розни по отношению к такой группе как милиционеры и лишили свободы на два с половиной года.«Вообще, я все-таки рассчитывала максимально на два года, так как все многочисленные проверки, которые столько месяцев проводились, так и не смогли ничего обнаружить. Выявили только негативную оценку деятельности сотрудников милиции, выраженную словами «м*сора», «м*сорской» и т.д. Этого хватило для того, чтобы прокурор запросила 3 года лишения свободы, а судья по итогу дал 2,5 года колонии.Забавно, что когда следователь закрывала дело, она говорила, что вообще не видит тут состава преступления для 130 статьи, но ей было поручено закрывать именно с ней».
В феврале 2023 Верховный суд рассмотрел апелляционную жалобу Кристины Черенковой на приговор, однако оставил ее без удовлетворения. После антифашистку этапировали в женскую исправительную колонию №4.По мнению Кристины, самое страшное в заключении, особенно в колонии, – это ощущение абсолютнейшей беспомощности.«Ты фактически не принадлежишь сам себе… А еще, мне, как человеку, который ценит свое время, было просто невыносимо тратить ежедневно драгоценные минуты и часы на какие-то бесполезные простаивания, бесконечные построения, выводы с фабрики и на фабрику, нескончаемые очереди в каптерку.И, конечно же, порой было очень тяжело сдержаться и не высказать в лицо сотрудникам все, что ты о них думаешь».
Кристина отмечает, что быт в колонии построен таким образом, чтобы у политзаключенных не оставалось ни минуты свободного времени. Если работа выпадает на первую смену, то после подъема в 6 утра есть буквально 20 минут на то, чтобы застелить кровать, умыться, одеться.«Затем ты идёшь на завтрак, а после него начинается вывод на фабрику. От отряда до фабрики примерно 100-150 метров, но этот путь длится в среднем пол часа. Рабочая смена длится до 14.30, но в отряд ты попадаешь примерно в 15.10-15.15, так как долго стоишь, а потом идешь через досмотры и «гвоздику» [рамка с металлоискателем — прим.].Если сразу по приходу с работы для тебя не придумали никакой активности, типа лекции в клубе, то перед проверкой у тебя есть полчаса, чтобы выпить чашку кофе. В 16.00 начинается посчетно-пофамильная проверка. Сразу же после нее начинаются «вектора» – это когда ты должен несколько часов сидеть в помещении воспитательной работы под камерой и смотреть телевизор. Далее у нас ужин, дополнительная проверка для профучета, а там уже ко сну пора готовиться».Кристина рассказывает, что между всеми этими режимными мероприятиями у заключенных есть моменты свободного времени, но «если нужно чистить снег, черпать лужи, идти на инвентарные работы и т. д., то о свободном времени можно забыть». Если работа во вторую смену, день выглядит практически также, только разбит иначе. «Жизнь политических в колонии значительно отличается от жизни «порядочных арестантов»: то, что можно простому смертному, категорически запрещено политическому. Даже сущая мелочь может привести к наказанию. И в бытовом плане у нас особые условия: верхние спальные места на самом проходе, самые неудобные и труднодоступные места в каптерке, звонки по одному и под присмотром оперативников, в то время, как все остальные заходят толпами, длительные свидания максимум одни сутки и без выноса продуктов, которые привозят родные, запрет на посещение развлекательных мероприятий в клубе и спортзала, запрет разнарядок [дополнительных рабочих часов — прим.] на фабрике и другие ограничения».
Из-за антифашистких взглядов, Кристина иногда чувствовала предвзятое отношение со стороны сотрудников колонии. «Меня принуждали закрасить две мои татуировки, и одна из них как раз-таки антифашистский флаг. Мне было сказано, что данное изображение уже внесено в список экстремистской символики Республики Беларусь. Но я бы никогда этого не сделала. Ну и к тому же, я понимала, что они просто пытаются меня запугать».В колонии Кристина практически не болела, но при необходимости, «отстояв пару часов в очереди, получала горсточку таблеток». При этом она абсолютно уверена, что медики значительно менее охотно дают больничный осужденным по политическим статьям, нежели обычным заключенным.В неволе антифашистке очень не хватало хорошей музыки. При этом еще в СИЗО Кристина очень много рисовала, ее рисунки выходили в письмах родным.«За творчеством время для меня пролетало незаметно. Мне это очень нравилось… Но к сожалению, в колонии на это фактически нет времени. Хотя какое-то время я рисовала для отрядной редколлегии. Например, моя открытка ко дню матери заняла первое место по колонии, однако моя фамилия при этом нигде не фигурировала. Политическим нельзя состоять в редколлегии официально, но многие рисуют «подпольно». Кристина говорит, что в колонии чувствовала поддержку от других политзаключенных.«Меня очень поддерживали девочки в колонии. Не смотря на то, что администрация постоянно пытается искоренять любую солидарность и взаимопомощь среди осужденных (особенно политических), мы все равно были одной маленькой семьей».Также родные Кристины старались регулярно передавать ей приветы от друзей и соратников и рассказывать о том, какое огромное количество людей ее поддерживает. «Конечно же, это придавало мне сил». Кристина отмечает, что письма не от родных ей практически не доходили. Но еще в СИЗО девушке приходило множество приятных посылочек:«Это внимание меня очень сильно поддерживало!В колонии же очень строгая цензура, и, к сожалению, письмам туда практически не прорваться. Но все равно, это очень здорово, что люди по прежнему пытаются поддерживать политических заключенных – пишут письма и оказывают другую поддержку. По крайней мере, администрация колонии и цензоры видят, что людей все еще помнят и любят.Всем, кто по-прежнему остается в неволе, хочу пожелать не терять надежды и силы духа! Порой кажется, отчаяние накрывает с головой и не видно просвета, но это совсем не так .
Жизнь политических в колонии значительно отличается от жизни «порядочных арестантов»: то, что можно простому смертному, категорически запрещено политическому. Даже сущая мелочь может привести к наказанию.
Меня очень поддерживали девочки в колонии. Не смотря на то, что администрация постоянно пытается искоренять любую солидарность и взаимопомощь среди осужденных (особенно политических), мы все равно были одной маленькой семьей.
Всем, кто по-прежнему остается в неволе, хочу пожелать не терять надежды и силы духа!
Жду вас всех, мои милые! Вместе – мы огромная сила!»
Анархист Илья Шакурский, которого осудили на 16 лет по делу «Сети», известному как «дело о пытках», написал книгу о своем опыте заключения, мыслях о жизни и мечтах о свободе.Чтобы как можно больше людей узнали о творчестве Ильи, близкие и товарищи подготовили сборник его записок, иллюстрированный неравнодушными художниками, в том числе — политзаключенными. В создании книги участвовали Паша Крисевич, Женя Макаренко, Саша Скочиленко, Хадад, Анна Леонова, Вано Богомаз, Янина Болдырева, Влада MV Picture.
Книга выйдет в серии “Голоса из застенков” издательства “Напильник”, все вырученные средства пойдут на помощь Илье. Для того, чтобы книга была напечатана, требуется собрать 50 000 рублей. Поддержите печать книги!
Продолжается суд над участниками Тюменского дела. 28 мая, Юрий Незнамов, Дениз Айдын, Никита Олейник и Данил Чертыков покинули СИЗО-1 Тюмени и теперь этапируются в СИЗО-5 Екатеринбурга – об этом ребята сообщили своим жёнам в письмах.
Новый адрес для переписки:
620024, Екатеринбург, Елизаветинское ш., 19, СИЗО-5
Незнамов Юрий Евгеньевич 1995 г.р
Айдын Дениз Алаттинович 1999г.р.
Олейник Никита Витальевич 1995г.р.
Чертыков Данил Германович 1994г.р.
Павла Крисевича доставили в колонию в Ленинградской области. Адрес для писем: ФКУ ИК-5 УФСИН России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области,196641, Россия, Санкт-Петербург, поселок Металлострой, Северный проезд 1-й, 1, Крисевич Павел Олегович, 2000 г.р. Можно написать электронное письмо через сервис «ФСИН-письмо».
Напомним, в сентябре 2023 года художника и акциониста Павла Крисевича повторно приговорили к 5 годам заключения за художественный перфоманс на Красной площади. Павел находится в тюрьме почти 3 года – с июня 2021-го. Как пишет группа его поддержки, за время ареста он в своих рисунках создал собственную ФСИН-вселенную, населенную скелетами-арестантами, скелетами-сотрудниками тюрьмы и котами, а также Теорию Репрессии. Шьет плюшевые игрушки и пишет книги и сказки. Паша часто создает работы в поддержку других заключенных и благотворительных проектов.
Крисевича в заключении написал книгу «Сфера души русского человека», которую выпустил издательский кооператив «Напильник» в серии «Голоса из застенков». Все средства от продажи идут в пользу автора.
31 января Никиту Уварова этапировали из воспитательной колонии в ИК-31 Красноярска. Уже четыре месяца он содержится во взрослой колонии общего режима. Мы пообщались с Анной Уваровой — мамой Никиты. Она рассказала о самочувствии сына, об условиях содержания и о том, как проходят их долгожданные свидания.
После этапирования в ИК-31 Никиту Уварова поместили на двухнедельный карантин. 16 февраля у Никиты состоялось первое краткосрочное свидание во взрослой колонии с его близкими. Тогда же он получил первую передачу. Теперь, в колонии общего режима, ему положена одна передача не более 20 кг и одна бандероль раз в два месяца.
1 марта родные приехали на первое длительное свидание к Никите:
«На все свидания мы всегда ездим с его тётей Таней и братом Максом. Таня уезжает в этот же день домой, а мы с Максом остаёмся на трое суток. У нас уже традиция, пиццу берём с собой и роллы, Никите отдельно веганские — без мяса. Ну и пельмени там вместе лепим с веганским фаршем, из него же котлетки жарим. Никите нравится. 3 мая были на краткосрочном. Попросил блинчиков, будем стряпать. Краткосрочные свидания проходят в кабинке, общаемся через стекло. Пытаемся просто трубку положить и на громкой поговорить. Так как гвоздь программы Макс, то в основном общается он, а мы с тётей смотрим и хохочем все вместе, потому что Макс рассказывает разные истории, друзей вспоминают. Иногда Никита смотрит на нас и становится грустным».
Следующее долгосрочное свидание должно состояться в июне. Родные ждут его всей душой.
В Канской воспитательной колонии, где ранее содержался юноша, родных уверяли, что первые полгода он будет отбывать наказание отдельно — на облегчённых условиях. Однако, сотрудники ИК-31 заявили, что Никита «не малолетка, а террорист» и определили его во взрослый отряд.
В колонии юному политзаключённому положено не менее 6 звонков в год, но Никите удалось позвонить домой только один раз за все 4 месяца, которые он провёл в ИК-31.
В отряде к Никите относятся хорошо, сотрудники колонии не обижают, на здоровье не жалуется, вопреки проблемам со зрением. Сейчас он носит специализированные очки, медикаменты и витамины получает — сообщает мама заключённого.
Никита испытывает непреодолимую жажду знаний. Читает книги и статьи из местной библиотеки. Хотел дистанционно получить высшее образование, но в условиях заключения это, к сожалению, невозможно. Сейчас Никита обучается на сборщика изделий из пластмасс (производство окон и дверей). Обучение займёт 5 месяцев, после чего он сможет работать в колонии по этой специальности.
«Писем Никите пишут много. Спасибо всем, кто не забывает и поддерживает его!» — добавляет в конце разговора Анна Уварова.
Напомним, в феврале 2022 года 1-й Восточный окружной военный суд приговорил тогда ещё несовершеннолетнего анархиста Никиту Уварова к 5 годам лишения свободы по обвинению в «обучении терроризму», другие фигуранты дела получили условные сроки. Дело завели после того, как подростков задержали из-за расклейки листовок с критикой государства и в поддержку политзаключенных.
Вы можете поддержать Никиту письмом или же собрать для него интересные научные статьи и отправить их почтой в бумажном конверте по адресу:
660111, г. Красноярск, ул. Кразовская, 10, ИК-31 Уваров Никита Андреевич 2005 г. р. Возможна отправка писем через онлайн-сервис «Зонателеком» и волонтёрский ресурс «РосУзник».
