20.10.25
Привет! Мы – анархисты и анархистки из постсоветсткого пространства, которые на данный момент живут и организуются в Северо-Восточной Сирии. Этот регион также известен как Рожава. Мы живём и боремся плечом к плечу с народами этого региона, разделяем потрясения и успехи революции. За это время мы стали свидетел:ьницами падения диктаторского режима Асада и прихода на президентский пост Аль-Джолани, который предпочитает называть себя сейчас Ахмед Аш-Шаара, роспуска Рабочей Партии Курдистана – до недавнего времени ведущей силы апоистского движения, открытия новых фронтов под турецкими атаками и приостановок других. В этой колонке мы будем рассказывать о важном и интересном из этого региона и опыта революции.
Для лучшего понимания контекста мы объясним немного предысторию и некоторые специфические названия. Северно-Восточная Сирия – это автономный регион, образовавшийся в 2012-ом году благодаря многолетней борьбе курдского освободительного движения. Революция стала возможна в том числе Весне Народов (Арабской Весне), масштабным протестам на Ближнем Востоке, которые происходили в том числе на территории Сирии. Это место стало ярким примером современной революции, принципы которой очень близки к анархистским.
Ведущей силой курдского освободительного движения была Рабочая Партия Курдистана (РПК), возглавляемая Абдуллой Оджаланом, чьё имя в движении – Апо. Им были сформулированы основные программные, теоретические и практические аспекты борьбы движения. Изначально маркс-ленинистская партия впоследствии изменила парадигму: в 2005-ом году было окончательно принято новое направление, в основе которого лежит женское освобождение, экология и коммунализм. Апоистское движение перешло к более децентрализованному подходу. Критика государства является одной из основополагающих в идеологии апоистского движения.
История курдского освободительного движения, идеологических аспектов апочистского движения и контекста непосредственно Северо-Восточной Сирии – это большие темы, на которые было написано уже много. Тем не менее, если кому-то из читател:ьниц будет интересно узнать что-то от нас на любые темы, связанные с этим, мы будем рады рассказать то, что знаем. Также ниже мы оставим ссылки на несколько текстов, которые мы считаем полезными для того, чтобы разобраться в происходящем или прочувствовать контекст.
В декабре 2024-го появился англоязычный бродкаст в Сигнале, еженедельно публикующий новости. До мая этого года также публиковались анализы ситуации, но с роспуском РПК ситуация стала слишком сложной для однозначного анализа. Было необходимо время на то, чтобы разобраться в ситуации, прочувствовать настроение общества, послушать, что говорят разные люди и сообщества. Текст ниже – первый анализ после пятимесячного перерыва.
Процесс интеграции разных частей реальности сирийских политики и общества переходит в более активную стадию. Частично это связано с тем, что подходит время подведения итогов мартовских соглашений, сроки которого истекают к концу года. С другой стороны, мы хотим обратить внимание на понимание интеграции, на которое ссылается апоистское движение, особенно после роспуска РПК: товарищ:ки говорят об интеграции в противовес ассимиляции. Это значит сосуществование с действующим государством и правительством без потери автономии, настаивая на демократических изменениях в государственной системе. На этом основываются действия Автономной Администрации сейчас. Однако, демократические реформы — не основная стратегия, а скорее одно из тактических требований. Реальную стратегию революционного движения в Сирии стоит оценивать по почти 14 годам революции в СВ Сирии: передовое и массовое женское движение, политизированное общество с опытом революционной народной войны, коммуналистская идеология, сосуществование народов и культур, советы, коммуны и самые сильные политические и социальные предложения во всём регионе.
На местах сейчас идёт активная подготовка к обострению войны. Сложно сказать, с какой стороны придёт это обострение — Турция, правительство Аль-Джолани, Израиль — силы готовятся вне зависимости от этого. Даже с учётом прогресса в интеграции, опасность со стороны нового сирийского режима остаётся. Мы видим, что происходит от имени сирийского государства на юге страны. Вопрос только в расстановке сил: на данный момент военная мощь режима уступает СДС, поэтому режиму приходится вести диалог с Северо-Восточной Сирией как автономным регионом. Этот союз выгоден в первую очередь Джолани, но и для народов СВС урегулирование ситуации будет значить более стабильную ситуацию, как военную, так и экономическую. Теперь вопрос о революции нужно ставить на всю Сирию, а не только на северо-восток. Вероятно, что это расширение произойдет благодаря работе политических партий и организаций на местах, которые играют ключевую роль в этом процессе.
Никто не питает иллюзий насчёт президентства Джолани. Это всё ещё боевик аль-Нусры, всё тот же джихадист, резавший головы, но надевший маску «цивилизованного политика» после захвата власти. Существование революционного проекта в реальности государства значит прагматизм в столкновениях с противоречиями и принятие спорных решений, коим являются и взаимодействие с сирийским правительством. К сожалению, эта реальность сильно отличается от наших идеальных представлениях о революции. Позиция апоистского движения может быть раскритикована как реформистская, но до сих пор их предложение для решения проблем на Ближнем Востоке — это единственное предложение, учитывающее реальность народов в этом регионе, исходящее от них самих, а не от спятивших политиков запада (мы все помним про предложение Трампа по Палестине).
Изменения в динамике между Сирийским правительством и СВС вносят свой вклад в расстановку сил на Ближнем Востоке в целом, обостряя некоторые и без того конфликтные взаимоотношения и утверждая позиции в других случаях. Идя на интеграцию с Сирией, СДС отдаляются от потенциального союза, на который надеялся Израиль. Интеграция также может быть некоторой защитой от дальнейших атак и вторжений со стороны Турции, которая выстраивает дипломатические отношения с сирийским правительством. Это также может стать шагом к вытеснению Турции с оккупированных территорий.
Но всё же что значит интеграция СДС в сирийскую армию на практике — ещё предстоит выяснить. Включение женских отрядов в вооружённые силы Сирии выглядит как сдвиг в принципах исламистского правительства, которое оказалось в ситуации, где у него нет выбора. Поможет ли ли это изменить положение женщин в Сирии? Не факт, и уж точно не сразу. Что значит включение Антитеррористических подразделений Сирийских Демократических Сил в сирийскую армию с комментарием, что они будут участвовать в операциях по всей Сирии? Смогут ли они и другие силы СДС остановить нападения, подобные недавней резне друзов, или это подразумевает только борьбу с ИГИЛ? Тоже неясно. Самое ясное, что мы видим на данный момент — это стремление СДС и Автономной Администрации к миру и улаживанию конфликтов без очередных ударов по настрадавшимся народам. Насколько это верные шаги — покажет время.
Мы продолжаем свою работу в регионе. Как и раньше, мы основываем свой подход на критической солидарности и не позволяем ни отчаянию, ни идеализации замутнить наш взгляд на революцию. При этом мы сами — часть этой революции. Мы будем продолжать писать о ситуации в Северо-Восточной Сирии и динамике на Ближнем Востоке, а также призываем вас быть внимательными к источникам информации. Распространение слухов, играющих на руку разным заинтересованным сторонам, в ситуации неясности становится очень простым делом, наносящим вред революции.
