Национальная независимость в современном мире — вредная глупость
Нация — это группа людей, имеющих коллективный исторический опыт, язык, собственную экономику и политические структуры. Но прежде всего, все упирается в само-идентификацию, в идентичность. Остальное — сопутствующие факторы. Так вот, у каталонцев все это есть. Другой вопрос — надо ли направлять этот процесс на формирование государства?
Сторонники автономизма и широкого местного самоупраления от весьма умеренного еврейского Бунда, до ультра-радикалов из числа каталонских анархистов, считали, что независимый государственный аппарат, приданный данному этносу в качестве, якобы, выражения его самостоятельности — это не более, чем вредная, никому не нужная и опасная (для самого этого этноса) хрень. Рисковать жизнью и благосостоянием вполне разумно, если речь идет о борьбе за свободу. Однако дополнительная государственная граница и кучка чиновников своей национальности — не путь к свободе.
Допустим, что в прошлом, когда речь шла о создании парламентской республики в Индии вместо расисткого, авторитарного и жестокого британского правления, сопровождавшегося голодоморами, аргумент о национальной независимости могу иметь какое-то оправдание. Но в случае современной Испании — это дикость.
Возможно, другой путь состоит в том, чтобы добиваться глубокой федерализации общества, превращения его в союз независимых автономных муниципалитетов, внутри которых население обладает самыми широкими возможностями, включая регулярную практику общественных собраний и референдумов с правом принятия управленческих решений? С собственным муниципальным добровольным ополчением, с местной экономикой, которая находится в ведении самоуправляющихся коорперативных предприятий, ориентированных на местные интересы и находящихся в свере влияния коммунальных собраний? В таком мире в ведении Конфедерации остаются лишь большие инфраструктурные проекты и координация действий сил местной самообороны. Это может дать людям свободу и права, в том числе право решать собственную судьбу, потому что в этом случае они получают реальные возможности управлять своей жизнью — полагали анархисты Каталонии в те времена, когда в их организации (реальной CNT) состояло 600 тыс из 4 млн жителей Каталонии.
В любом случае, заменив кучки чиновников\парламентариев одной национальности чиновниками другой национальности, вы не получите ничего. Это бессмысленные действия, потому что вы не контролируете решения парламентариев. Вы просто добиваетесь замены одних хозяев на других.
Желание идти на огромный риск просто ради того, чтобы поставить над собой чиновника своей национальности, или говорящего с тобой на одном языке — глупость. Такой начальник может быть в чем-то даже хуже иностранца, так так он знаеот все Ваши слабости. Не люди владеют государством, а государство владеет людьми. Государство не может быть нашим, всегда мы — его собственность, а не наоборот. В этом кореная ошибка сепаратистов.
Свобода — не исключительно субьективная вещь. От смены кучки одних чиновников на кучку других люди свободнее не станут. У свободы есть вполне объективные параметры — возможность влиять на собственную жизнь, на политические и хозяйственные решения.
К этому надо добавить индивидуальные права. Иначе мы придет к тому, что если тотаталитарная секта красных кхмеров, вырезавшая до 20% населения Камбоджи, установившая тоталитарную диктатуру, субьективно верила, что борется за свободу или за нечто прекрасное (как и ее многочисленные сторонники), значит так оно и было.
Каталония и Донбасс
“Право на государство” – абсурд. Не государство принадлежит обществу, а общество есть собственность государства. По крайней мере 99% людей никак не контролируют государственый аппарат, а вот он их очень даже контролирует. Это не право, а трагедия, когда люди выступают в поддержку своих хозяев (к слову, когда анархист заявляет о том же самом, это уже трагикомедия). Анархизм и либертарный коммунализм (идеи, которые близки мне и многим моим друзьям) – это движение за вечевые республики, за самоуправление автономных собраний городов и сел (и за конфедерацию таких собраний). Самоуправление без господства аппарата чиновников, опирающегося на силовые структуры.
Но когда то или иное право (пусть сколь угодно комичное, дикое, даже вымышленное) признается за одними народами или регионами, но не признается за другими, это уже откровенная ксенофобия. И люди, использующие приведенные ниже аргументы и считающие себя, вероятно, очень интеллигентными, прогрессивными и свободолюбивыми, не знают, о чем они говорят, а кроме того, распространяют ксенофобию. Вот их аргументы:
“а) В отличее от каталонцев жители Донбасса – не народ, а значит не имеют право на самоопределение.
б) Донбассу помогла иностранная армия.”
Для тех, кто не в курсе: лозунгом нидерландских гёзов, боровшихся за независимость Нидерландов от Испании, стало «Liever Turksch dan Paus» («Лучше турки, чем Папа»). Турция оказывала поддержку сепаратистам Нидерландов вместе с англичанами, что было способом противостояния Империи Габсбургов в Европе. Национальная независимость США была достигнута благодаря громадной помощи французской королевской армии, независимость курдских автономных режимов на севере Сирии и на севере Ирака опирается в наши дни на массированую американскую военную помощь и таких примеров очень много. Каталонцы, к слову, надеются на поддержку со стороны Евросоюза (по крайней мере, это следует из некоторых сообщений оттуда) и если он ее им не оказывает, это другой вопрос.
Но если суждения в стиле “б” просто нелепы, то абсолютно недопустимы ксенофобные замечания в стиле “а”. Историк Раиса Добкач заметила по этом поводу: “”Это не народ/не нация” – аргумент, конечно, не может быть релевантным. Принадлежность к нации – вопрос в гораздо большей степени субъективного самоопределения, нежели объективной реальности, четких границ между нацией и этносом, нацией и региональной группой не существует. Большинство современных известных нам наций сложилось в относительно недавний исторический период времени – на протяжении 18-19 веков. Но некоторые нации складывались еще позже (это же не одномоментный процесс), у кого-то процесс затянулся, некоторые нации продолжают складываться в наши дни”.
Впрочем, аргумент про отсутствие отдельного народа на Донбассе (и наличие отдельного народа в Каталонии) вообще лишен смысла. Жители Донбасса не обязаны доказывать кому-либо, народ они или нет. Есть у них отличный от остальной Украины менталитет (на мой взгляд есть и это можно обсуждать), или нет, это вообще не ваше дело. И самое главное – это никакого отношения к делу не имеет. Они – такие же люди, как все. Если человек признает “право на государство” (жесть!) за каталонцами, он должен признавать его и за другими группами людей, регионами. Либо Вы можете не признавать такое право, но тогда опять же, это должно относиться к ЛЮБЫМ сепаратистам. Недопустимо делить человечество на “эльфов и орков”, у которых разные права.
Где предел деления?
Историк Александр Шубин дал красивый ответ на вопрос о том, что будет, если Каталония выйдет из Испании, а какой-нибудь город, например, Таррагона, выйдет из состава Каталонии – где предел деления? Он ответил, что этот вопрос возвращает нас к самому фундаменту общества. Фундамент может быть перестроен. Пределов деления нет, или, если хотите, предел деления – человек, индивид.
Коллектив дома или небольшого микрорайона – это федерация индивидов. Самоуправляющийся город – федерация районов. Регион или континент – федерация городов. Данная позиция демонстрирует последовательный взгляд в духе анархизма. Конечно, на практике это сложно реализовать в такой последовательности. И все же в той или иной мере это работает в ряде регионов планеты сегодня.
В Мексике в одном только штате Герреро свыше ста небольших городов и поселков удалили центральную власть, создали коммунитарную полицию – добровольческое ополчение, передали управление и налоги в руки собраний городских коллективов и выборных и зависимых от них местных советов, взяли землю или ее часть в коллективную обработку. В Сирии несколько сотен городов в районах Идлиб, Дараа и ряде других выбрали независимые от государства муниципальные советы, создали общественные службы для обеспечения городов всем необходимым.
Государственники – это те, кто создает централизованную государственую структуру для подчинения и контроля, неважно, идет ли речь об Испании или независимой Каталонии, Украине или ДНР. Тот, кто защищает любое из этих государств – не может быть анархистом просто по определению.
Анархизм начинается там, где централизация заменяется принципом федерализма автономных собраний трудовых коллективов и городов\сел. Установив свою власть над всеми общественными процессами, над местным хозяйством и политикой, общественные собрания сами становятся в идеале ничем иным, как федерациями индивидов. Именно здесь проходит разделительная черта между сторонниками анархизма (либертарного самоуправленческого социализма) и сторонниками государства. Выбор за обществом.
