На краткий миг полвека назад показалось, что новый мир в центре капиталистического не только возможен, но и уже приходит. Даже дети министров и главного полицейского начальника принимали участие в майских событиях. Написано о тех парижских днях много, но полной ясности всё нет. Вроде бы налицо все признаки революции: баррикады на улицах, крупнейшая всеобщая стачка (до 10 млн по всей стране), 300-тысячная столичная манифестация, политые кровью мостовые, сотни арестов, захваты университетов и заводов с вывешиванием красных флагов, роспуск парламента. “Рабочие пели “Интернационал” и вели горячие споры о том, как стать полноправными хозяевами собственной судьбы. Все слои населения были подхвачены бурным стремительным потоком отречения от прошлого, потоком, увлекающим за собой к построению общества новой формации, в котором возможен расцвет человеческих способностей. Приближение этой бушующей стихии предсказали единицы, свежее дыхание ощутили миллионы, а власть предержащие содрогнулись от ужаса перед возможными последствиями”… С другой стороны, была во всем этом и какая-то несерьезность: карнавалы, съемки фильмов, чудаковатые листовки, смех, не говоря уже о том, что многие попросту отказывались сформулировать свои требования…
Много воды утекло с тех пор. Система неплохо усвоила уроки 68-го – гораздо лучше, чем те, кто видят себя преемниками революционной традиции того времени. Тогдашний организатор анархистского Движения 22 мая и один из самых видных деятелей этих выступлений стал депутатом Европарламента, методы ситуационистов обогатили арсенал маркетологов и пиарщиков…
“Нет никаких сомнений в том, что многие из сегодняшних бунтарей завтра же погрязнут в рутине будней, в постоянных поисках местечка потеплее и куска побольше”,
– писали в номере “Economist” от 22 мая 1968 г.
За прошедшие десятилетия многое изменилось. Даже облик уличного бойца нынче другой. А за время начавшихся в позапрошлом году протестов из-за неолиберальной реформы трудового законодательства (в том числе и под лозунгом “Ни закона ни труда”) выходили на улицы даже там, где в 68-м никаких волнений не происходило.
22 марта 2018 года специально выбрали днем забастовок и других действий против “макронеолиберализма” – планов президента Макрона по разгрому социальных служб и сокращению 120 тысяч рабочих мест в госсекторе до 2022 г. Именно в этот день исполнилось 50 лет с начала памятных событий 1968-го. До сих пор профсоюзам удавалось заставлять правительство отказаться от большей части планировавшихся урезаний и ограничений прав работников через увеличение продолжительности рабочего дня и введение более “гибкого” законодательства о труде. Но Макрон намеревается протолкнуть твердую антисоциальную повестку, не считаясь с недовольством трудящихся.
Начавшись рано утром, акции сразу стали перерастать в столкновения со стражами государства. На попытки разгона отвечали градом камней и уличными блокадами. Стычки в столице начались еще до марша госслужащих и железнодорожников, который был намечен на вторую половину дня. Сотни анархистов, леваков и просто старшеклассников поздним утром двинулись от площади Нации к Восточному вокзалу, чтобы присоединиться там к маршу железнодорожников. По дороге ребята, большей частью в масках и капюшонах, крушили кувалдами и камнями витрины двух банковских филиалов и рекламные щиты, бросали в полицию снаряды. Незадолго до полудня та перешла в атаку на демонстрантов, применив слезоточивый газ. Молодежь быстро рассеялась в метро и на улицах 12-го округа Парижа.
После полудня столкновения возобновились. В копов снова полетели булыжники и петарды, витринам банков и банкоматам тоже досталось. В 11-м округе была подожжена машина. Стражи капиталистического порядка пустили в ход водометы.
В Нанте ребята в капюшонах схватились с полицией в ходе почти 10-тысячной манифестации. Опять же камни и петарды против водометов и газа. Здание префектуры забросали булыжниками и краской, написали “Умершие ни за что…” на мемориале французским солдатам Второй мировой. Не менее 7 человек были задержаны. От 300 до 400 человек пытались штурмовать полицейское заграждение в Ренне, но были отогнаны. Префектура Бордо тоже сообщила о столкновениях в городе.
Неделей ранее, 15 марта, шла однодневная забастовка против образовательных реформ, в ходе которой блокировались учебные заведения во многих городах, будь то Монпелье, Нант, Ренн или Тулуза. Имели место блокады и на нескольких факультетах в Безансоне, из которых наиболее бурной выдалась третья ночь захвата факультета языков. К надписям на стенах колледжа вроде “50 лет дикой экспрессии”, “Чему тебя учат в колледже, кроме как подчиняться?” или “Мы не студенты, мы правонарушители” добавилось уничтожение различных инструментов технологического отчуждения: более 40 разбитых компьютерных экранов в трех компьютерных залах, оверхед-проекторы в других классах были вырваны из потолка, повреждены и украдены. В некоторых комнатах распылили огнетушители. Раздаточные устройства для пищи и напитков, как и кофемашины, регулярно опустошались и обчищались. Сцены ущерба на десятки тысяч евро:
Кроме того, были расписаны офисы декана литературы Андре Марьяжа и главы административного стаффа Тьерри Льежуа, а замки – заклеены.
“В причинах недостатка нет. Тем не менее, профсоюзы, отсутствующие, когда дело доходит до борьбы и ответа на репрессии, но всегда присутствующие, когда дело доходит до спасения их задницы с администрацией, сделали коммюнике об отмежевании и небольшое сердечное интервью в кабинете декана, лишь чтобы еще раз подтвердить для всех, что они собой представляют, сегодня, как и в мае 68-го, врагов всех, кто восстает против социального порядка, в колледже, как и в других местах…
Важно помнить о роли приручения и отчуждения, которую играет университет. Борьбы с отбором, который был установлен всегда, хоть и постоянно становится всё радикальнее и формализованнее, для нас недостаточно. Исследования, будь то частные или общественные, направлены на укрепление этого общества в сфере эксплуатации, контроля и подчинения. Например, сектор автоматической языковой обработки несколько недель назад похвастался своим сотрудничеством с армией. Мы могли бы перечислить многочисленные исследования в области географии, направленные на удовлетворение потребностей архитекторов, градостроителей и разработчиков недвижимости в процессе их джентрификации в Безансоне: например, в этом направлении недавно были проведены исследования, с одной стороны – о флай-постинге в общественных местах, чтобы очистить город, чтобы сделать его еще более чистым пространством, более благоприятным для массового потребления и благосостояния богатых, с другой стороны – о средствах городского транспорта, используемых людьми, стремящихся сделать поездку более “экологически дружественной” (поминутная аренда велосипедов и автомобилей, трамваи, автобусы…), создав “мультимодальные полюса”, что очень практично для увеличения арендной платы и выбрасывания бедных…
Короче говоря, образовательный и академический мир, через свой контроль, прививание послушания, дисциплины и работы, служит прежде всего для того, чтобы подготовить солдат экономики будущего и сохранить этот мир страданий и эксплуатации. 50 лет назад, как и сегодня, смерть государству и его инструментам одомашнивания!”
