Девяносто пять лет назад Южная Украина стала полигоном анархистского террора, о чем украинские историки и политологи дружно молчали, через “закрытость” темы. О немногочисленных террористических актах “РАФ”, или “Красных бригад”, написаны десятки книг, сотни статей, а о 500 террористических актов анархистов Украины в 1905-1909 гг литературы практически нет.
Гласный “индивидуальный” террор общероссийских эсеровских групп заслонил своей разработанной мифологией “массовый” террор анархистов. И неудивительно …Когда эсеры метили в министров, великих князей, императора, анархисты убивали “непосредственных эксплуататоров”: владельцев магазинов, директоров фабрик, типографий и рядовых полицейских … Эсеровские террористические акты были рассчитаны на “громкий” политический эффект, они были связаны с политическими интеллектуальными “столичными” кругами, в отличие от “провинциального” террора анархистов.
Все политические партии Российской империи были ориентированы на столицу, как центра власти. Анархисты же отрицали борьбу за власть, государство, партийность, политику. Поэтому столицы не стали главными объектами действий анархистов. Эсеровский террор в империи начался в столицах уже в 1902 г. с громкого убийства министра внутренних дел Д.Сипрягина, в то время, как первые анархистские акты террора начались в провинции через два года позже.
Эсеровский террор был более “на слуху”, хотя в 1902-1909 гг эсеры совершили в Российской империи примерно 260-300 террористических актов “против личности”, а анархисты только в “Юго-Западных губерниях” (Украина без Западной Украины) совершили за пять лет около 500 террористических актов, в которых погибли или были ранены не менее 600 человек. В Украине приблизительно в 120 населенных пунктах в 1906-1908 гг существовали анархистские группы, насчитывавших (за данный период) не менее 4-4,5 тысяч “профессиональных” активистов и “боевиков”, и еще столько же “сочувствующих”.Подобные “проблемы” с анархистами не наблюдались ни в одном из регионов Российской империи.
Не зря, еще “досоветские” исследователи анархизма в Российской империи выделяли “Южный” анархизм – террористический, агрессивный, массовый анархизм Украины, “отличая” его от “северного” анархизма – анархизма столиц империи и Центральной России – умеренного, кабинетного, пропагандистского.
Практика террора анархистов в Украине поражала ужасными особенностями. Уже в 1903 г. анархисты решили поставить на массовый террор – “запугивание эксплуататоров и власти”, на “экономический” террор – “на помощь рабочему движению”. Террор должен был стать универсальным, массовым, сумасшедшим, ужасающим, порождая хаос и самоуничтожение государства и буржуазной экономики.
Анархистская “пропаганда действием” должна была подтолкнуть массы к решительным действиям, к массовой “кровавой расправе”, до физического уничтожения десятков тысяч “угнетателей”. Через свою неприязнь к любой власти и культ насилия анархисты считали, что на пути к “массовому террору” непосредственный объект террора может выбирать “отдельная революционная анархическая личность”, иногда даже без “рекомендации” и помощи анархистской организации. “Личная инициатива” в терроре – “изобретение” анархистов Украины, “высшее проявление”, по мнению анархистов-“идеологов”, “свободы личности”.
Культовая фигура анархизма, немецкий рабочий Иоганн Мост, проповедовал: “Да здравствует ненависть! … В борьбе против порядка воров законны все средства. Чем выше цель, на которую направлен выстрел, тем больше его пропагандистский эффект! “
Анархисты Украины, представляли себя своеобразными “мстителями” – “благородными разбойниками”, “запорожцами”, набирая потенциальных сторонников в среде босяков, безработных, уголовников. Именно из них было “предложено” создавать “мятежные стаи”.
Несмотря на декларируемый атеизм, анархисты постоянно оперировали к понятиям добра и зла, рассматривая всю современную цивилизацию как “общество зла”, а властолюбие – как главный порок, власть и государство – как главных “глобальных” врагов. Реальная – “материальная” Россия виделась ими как ад. Грязные улицы окраин больших городов, нищета духовной жизни – таковы реалии “не устраивали” двадцатилетних анархистов как единственная перспектива жизни. Они верили в идеал – анархию, рассматривая “подпольную Россию” и террор, как “чистилище”. Неприятие смертной казни, эксплуатации и войны, соединялось с обожествлением “кровавого террора”,
В “южном” анархизме доминировал культ свободы, силы и насилия. С помощью бомбы, анархисты мечтали сделать людей счастливыми, решить все проблемы. “Южный” анархизм строился на презрении к жизни, как к чужой, так и к своей , и на преклонении перед смелым и волевым “героем” – “сверхчеловеком” – обладающий жизнью и смертью, судьбой и самой историей .
В Украине были представлены почти все направления анархизма того времени: “махаевцы”, “хлебовольцы” – анархисты – коммунисты, “чернознаменцы”, “безначальцы”, “безмотивники”, “коммунары”, “индивидуалисты”, “синдикалисты” …”Южный” анархизм строился на основе кровавой “практики” массового террора и связи “кровью” членов групп – стай анархистов. Все анархистские группы в Украине рассматривали террор как “революционную необходимость”, отличаясь только по направленности террора (массового, экономического, “адресного” или “безмотивных”).
Удивительно, но “столицами” анархистского движения в Российской империи становятся крупнейшие промышленные центры “на южных окраинах”: Одесса и Екатеринослав (Днепропетровск). Кроме анархистов Одессы и Екатеринослава, основная масса “южных” анархистов были “порождением” городских слобод Донецко-Криворожского промышленного района или патриархальных еврейских “гетто” Центральной Украины.
Украинская ментальность в начале ХХ в. на Юге Украины формировалась как “анархическая”, индивидуалистские, часто – густо игнорировала “государственность” и ставила на пъедестал “казака Мамая”, некоего повесу, бездержавника, “авантюриста-индивидуалиста”. Украинский идеал – “казацкая воля” – был замешан на волюнтаризме, неповиновении, оправдании насилия. В то время, когда для россиян выступление против “своего” государства было “святотатством”, украинские и евреи видели в государстве только “насильника”.
Украинский менталитет родил уже в 1919 г., феномен махновского движения, который затянул в свою орбиту сотни тысяч жителей Юга Украины. Недаром бывший террорист – Нестор Махно – сумел сформировать анархистскую армию в 80 тыс. человек (подобного не было нигде в мире), а Украина стала поприщем невиданного эксперимента – “строительства анархии”.
Население городских трущоб самостоятельно пыталось “общаться с властью”, в форме социальной городской борьбы. Взрывы и выстрелы должны были услышать в “столицах”. “Анархо”- борьба иногда проявлялась как “хулиганство” – как первый шаг нарушение монополии государства на насилие. Городские формы борьбы анархистов были рассчитаны на пауперов, что очень легко формировали архаичные формы самоуправления (вождь – отец – атаман).
Одесса, первая “анархистская столица” – огромный мегаполис, “возник на пустом месте”, уже в начале ХХ века стал четвертым городом в империи по численности населения.Однако быстрый рост города привело и к быстрому появлению необорудованных районов городской нищеты, где царили свои “специфические” законы, где бушевали злоба и зависть по отношению жителей “сытого” центра города, и не только в дворян, до крупных чиновников, буржуа, но и к интеллигенции. В “новых” “южных” городах Украины разрушались древние традиции веры, семьи, общины, кагала, что приводило к появлению большого слоя асоциальной молодежи. “Маленький человек” в большом губернском городе (Одесса, Екатеринослав) пытается отыскать смысл своего бытия в борьбе против государства, против законов, в борьбе “за правду”, и эта борьба порой имеет очень упрощенную идеологию, которая помещается в иррациональном словосочетании – “Бей гадов!”(Под” гадами “считались: полиция, чиновник, буржуа).
В конце 1902 г. в Одессе появились “махаевцы” – группа “Рабочий заговор”, впервые призвала пролетариев “переходить к террору и захват заводов”, к порче станков, организации взрывов предприятий. Но рабочие тогда не откликнулись на эти призывы. Одесские анархисты начали смотреть на рабочих, как на “прислужников буржуазии”. Была выдвинута “идея” о том, что “движущей силой” революции должны стать “босяки, безработные и уголовники”, а в главные враги привлекалась еще и интеллигенция, которую рекомендовали “ликвидировать”, как “паразитический класс”.
В конце 1903 в Одессе из “махаевцов” создается анархистский “Союз непримиримых”, который уже начинает переходить к террористическим действиям. Во главе “Союза” встает “Елизаветградский мещанин” Капель Ерделевский (интересно, что ряд анархистских лидеров также прибывают в Одессу, Екатеринослав, Киев с еврейских местечек Севера Херсонщины: Гроссман, Овсей и Ольга Таратута, Израиль Книжник). В 1904 г. в Одессе появляется анархо-коммунистическая группа “хлебовольцев” Моисея Меца, что организовал покушение на одесских градоначальника и полицмейстера, околоточного надзирателя и следившего. Так, в 1904 г. именно в Одессе начался кровавый террор анархистов Российской империи. Тогда же в Одессе была зафиксирована первый вооруженный отпор анархистов при задержании полицией.
До марта 1905 г. в Одессе были арестованы уже 55 анархистов, тогда же здесь состоялся первый в Российской империи судебный процесс над анархистом (Сергеем Борисов). Но эффект жертвенности только усилил движение. В июне 1905 г. две бомбы сократили возраста 10 полицейским и казакам, и 3 “случайных” полицейских были убиты анархо-боевиками.
Уже в ноябре 1905 г. в Одессе насчитывается до десятка анархистских групп, а количество анархистов приближается к 200 членов. Мода на анархизм была “подкреплена” ужасающими актами “безмотивного” террора в декабре 1905 г. – январе 1906 г., которые произошли в Одессе, в которых погибли и были тяжело ранены более 30 человек.
Пять бомб были брошены в кафе Либмана, в самом центре Одессы; несколько бомб – в группу “черносотенцев”, казаков и праздничную толпу народа, собравшуюся на Соборной площади по случаю тезоименитства царя; бомбы летели и в ряды солдат, на параде. Это “отрывались” анархисты “безмотивники” Капеля Ерделевского. Новыми жертвами “безмотивникив” стали: владелец и три приказчика магазина, в котором отказались давать деньги “на революцию”.
“Безмотивники” считали, что смерти заслуживает любой “белоручка”, многие одетые прохожие, завсегдатаи ресторанов и кафе. Немотивированные убийства “богатых” рассматривались как единственный путь к равенству.
Во время акций “безмотивников” в конце 1905 г., до террора в Одессе “приобщились” боевики группы “чернознаменцев” (название от газ. “Черное знамя”, выходившей в Женеве в 1905 г.) Иуды Гроссмана-“Рощина”. (Подобную группу террористов Гроссман “создал” и в Екатеринославе). Гроссман заявлял: “В наши ряды надо привлекать не только рабочих, крестьян, но и отбросов, и отщепенцев общества, потому что они наши братья и товарищи! … Нападайте на магазины и берите предметы первой необходимости! Мы должны бороться с буржуазными законами незаконными средствами! “.
Спад революционной массовой борьбы, наметившийся с января 1906 г. в городах Украины, расширению тактики террора, как едва не единственной в условиях затухания революции. Одесские анархисты призвали “обездоленных” перейти к массовым убийствам полицейских, предпринимателей, администраторов.
Весной 1906 г. новая группа “чернознаменцев”, группа террористов “анархо-коммунистов” Льва Тарло (и возможно других групп анархистов) проводят грандиозные взрывы в Одессе: жандармского управления, Одесской бирже, захват нескольких типографий, убийство директора типографии, “отстрел” шести полицейских, взрывы магазинов Бомзе и Фильорина, “эксы” (экспроприации) крупной фирмы “Гвоздь”, колбасной и обувной фабрик… А нападений анархистов на “богачей” и вымогательств в Одессе 1906 полицией фиксировалось до 30 в месяц!
В 1906 г. в одесских террористов появилось новое “подкрепление”. К террору перешла только что созданная “Южнорусская группа анархистов-синдикалистов” Новый мир ” (лидер Янкель Крилловський-Новомирський). Синдикалисты считали, что проводят исключительно “экономический” террор. Они взорвали два больших парохода компании РОПИТ, убили капитана парохода и администратора с целью поддержки бастующих моряков и запугивания администрации этой компании. Это была самая многочисленная анархистская группа в Украине, сторонников насчитывалось до тысячи человек (моряки, портовики, грузчики, рабочие, босяки). Не брезговала организация и вымогательством денег “на бастующих”, угрожая “буржуям” за невыполнение своих требований внезапной смертью. Своей заслугой лидеры этой организации ставили ограбление международного банка в Одессе и убийство 6 полицейских.
Одесские анархисты-террористы имели свои “филиалы”: в Тирасполе, Херсоне, Николаеве, Аккермане, Голта (в последнем небольшом городке только за 1906 г. состоялось 7 террористических актов).
1907 в Одессе гремел террором “Рабочей группы анархистов на Юге”. Группа “занималась” поджогами экономии на окраинах Одессы и “террором мести” (убийство начальника тюрьмы, покушение на одесского полицмейстера, попытки подорвать усадьбу Пуришкевича и дом “Союза русского народа”. Анархисты провели 6 крупных экспроприаций, которые принесли им около 300 тыс. руб. золотом (во время “эксов” были жертвы). За часть денег был создан “Боевой интернациональный отряд анархистов-коммунистов” – для проведения террора и восстания в Одессе, Екатеринославе, Киеве, на Черноморском флоте. (Этот отряд, под руководством Сергея Борисова, планировал взорвать в Одессе Окружной военный суд на заседании и убить командующего Одесским военным округом ген. Кульбарса, градоначальника ген. Толмачева). К анархистам – террористам перешли 7 бывших матросов-“потемкинцев”, во главе с Афанасием Матюшенко.
Именно “анархо” восстания планировалось на весну 1908 г., но в начале 1908 г. полиция раскрыла всю анархистскую сеть на Юге Украины. После “разгрома 1908», Когда за решеткой оказалось до 400 боевиков и “активистов”, силы анархистов в Украине были подорваны.
Одновременно с большими анархистскими “идейными” организациями, на деньги от “эксов” получали не только динамит, но и издавали газеты и листовки, в Одессе появилось множество мелких “стихийных” анархистских банд (каждая имела от 10 до 50 членов): “Черный сокол”, “Черная маска”, “Смерть буржуазии”,”Черный ворон”, “ястребы”, “Шантажисты”, “Вольный сокол”, “Безвластие”, “Молодая воля»,”Вымогатели”. Эти группы мало чем отличались от обычных бандитских шаек, только преступления они совершали под “революционными лозунгами”. “Идейные” анархисты отмечали “денежный разврат” в этих группах, когда все, что было захвачено, шло на личное потребление.
Именно в такой группе сформировался легендарный Михаил Винницкий-“Япончик” (литературный “Беня Крик”) – бандитский король Одессы 1918 г. В 1906 г., в возрасте 15-ти лет, он становится членом группы “Молодая воля», состоящая из мальчиков 15-18 лет. Винницкий участвовал в двух экспроприациях и в покушении на полицмейстера, но очень часто подростки, называя себя угрожающим и таинственным словом “анархисты”, требовали в магазинах мелкие суммы в 20-50 рублей или рассылали так называемые “мандатные письма” с угрозами и требованием денег “на революцию”. В 1907 г. в Одессе был впервые зафиксирован факт осуществления “киднеппинга” – похищение анархистами ребенка “буржуа”, с целью выкупа. Подобные анархистские банды просуществовали до 1913 г.
В Одессе сложился особый тип анархиста-“боевика”, который был тесно связан с криминальным миром. Этот “анархист” любил экспроприации за возможность получить “карманные деньги” и почти не вел пропаганды среди рабочих.
Вторым “общеимперских” центром анархизма стал промышленный Екатеринослав (Днепропетровск). С 1904 г. в Екатеринославе были организованы две группы анархистов: “Рабочий заговор” (К. Ерделевского) и “анархистов-коммунистов” чешского анархиста Николая Музеля-“Рогдаева”. В Екатеринославе анархисты сумели проникнуть в рабочую среду и создать “базу” не только в городе, но и в рабочих районах: Амур, Чечелевка, Нижнеднепровск, Каменск, на большинстве крупных заводов города. В Екатеринославе и губернии сформировался оригинальный тип анархиста-террориста-рабочего, теоретически не подготовленного, такой, что не открыл ни одной “анархической” книги, но ожесточенного и жестокого врага “буржуа” и государства (И. Передирий, Ф. Зубарь, П. Аршинов , Мудров, Т. Шуба).
В этой губернии анархисты смогли достичь массовой поддержки, около двух тысяч анархистов в губернии и до пяти тысяч сочувствующих. Украинцы составляли порядка 70% анархистов губернии, русские – около 20%, евреи – 10%. В других украинских губерниях евреи составляли от 40 до 75% анархистов. В начале ХХ века украинцы и евреи Российской империи имели некоторые общие черты – они испытывали дискомфорт, который был связан с отсутствием национального государства и с национальным унижением, на уровне государственной имперской политики. Поэтому именно украинцы и евреи составляли большинство анархистов империи. Радикальная молодежь этих этносов ненавидела “чужое” государство, не уважала “чужую” власть, которая навязывала феодальные социальные отношения и “официальную” российскую культуру. Анархист Украины начала ХХ в.- Украинец, бывший сельский житель, оказавшийся в большом русскоязычном городе, где он чувствовал себя чужим, так же как и житель еврейского городка в магаполисе, который плохо владел русским.
В середине 1905 анархисты Екатеринослава заявили о себе “громким” убийством временного генерал-губернатора Желтоновского. В октябре того же года они решали уже “экономический” террор – метанием бомбы в директора машиностроительного завода, распространением листовок с призывами к “массовому рабочему террору”. Далее было участие в баррикадных боях декабре 1905 г. В Екатеринославе, перестрелки с погромщиками и “отстрел” “черносотенцев”.
В январе – феврале 1906 г. анархисты Екатеринослава провели ряд удачных экспроприаций (принесшие до 200 тыс. руб.). Эти деньги планировалось использовать на захват всех экономических объектов в городе, для преобразования Екатеринослава в “столицу террора” (такой план был разработан на съезде анархистов-террористов в январе 1906 г.).
Екатеринославские анархисты поддержали деньгами “анархо” группы в Москве, Крыму, Киеве, Каменске, Никополе, Черкассах, в селах Екатеринославщины. Группа в Каменске подорвала полицейский участок и совершила покушение на заводского мастера.
В апреле – июле 1906 г. Екатеринослав превратился в центр “городской герильи” – “партизанской борьбы в городе”. Она началась с нападения на полицейский участок, со взрыва в казарме казаков, акта “безмотивных” террора – когда анархисты группы Зубаря бросили взрывчатку в вагон первого класса, где были пассажиры.
В Екатеринославе свирепствовал и “экономический” террор – покушение на директора завода, на начальника тяги железной дороги, на железнодорожного мастера, на владельца пекарни, не угодивших своим рабочим. Районы нищих окраин Екатеринослава стали опасными для представителей власти. “Городская партизанская война” вылилась в “отстрелы” – убийства городовых, военных, провокаторов (были убиты или ранены: 16 полицейских чинов, 10 военных, 12 провокаторов). За апрель-август 1906 более 40 террористических актов! Анархисты Екатеринослава, на Международном анархистском конгрессе в Амстердаме похвалялись, что к середине 1907 провели 70 террористических актов, в целом за 1905 – 1909 гг (по подсчетам автора) – около 90 терактов!
В группах анархистов Екатеринослава (37 кружков и федераций, 10 боевых дружин анархистов) на июль 1906 было более 1,3 тысячи членов, а вместе с соседними рабочими поселками (Александровск, Никополь, Каменск, Мариуполь, Гришино, Бахмут, Павлоград, Краматорск, Славянск, Юзовка, Дебальцево) – до 2 тысяч членов.
В августе 1906 г. в рабочие окраины Екатеринослава были введены карательные войска, начались массовые аресты анархистов. Это привело к временному прекращению террора до декабря 1906 г., когда город дрогнул от мощного взрыва полицейского участка в пригородном Амуре (5 трупов полицейских).
Новая “мощная” волна террора поднялась в Екатеринославе с весны 1907 Снова в город возвращается “экономический” террор – покушение на помощника директора завода, убийство инженера завода, убийство начальника железнодорожных мастерских в соседнем Александровске, ограбление почты в соседнем Верхнеднепровске. Новые удачные “эксы” принесли анархистам еще 60 тыс. руб. Летом 1907 г. террористическая группа Зубаря проводит новый “отстрел” полицейских в Екатеринославе. 20 000 открыток анархистов призывают рабочих к немедленному “массовому” террору. В город прибыли террористы “боевого интернационального отряда анархистов-коммунистов”, с целью превратить город в центр восстания и создать в Екатеринославе “независимую” от государства “коммуну”. Однако, в начале 1908 г.полицейский разгром и конфликты между анархистскими группами на почве передела денег (10 анархистов погибли на “Стрелка”, привели к затуханию террора в Екатеринославе. Новая попытка возрождения “прямых действий” в Екатеринославе в 1909 г. ограничилось несколькими покушениями и “эксамы” и не принесла ожидаемых результатов.
В Киеве анархисты не сумели создать мощные “боевые” организации, только в декабре 1905 г. здесь появляется первая немногочисленная группа, основанная идеологами террора – “чернознаменцы” И. Гроссманом, А. Таратута, А.Бароном. В 1907 г. “спокойный” Киев превращается в “город террора” (покушения: на генерала Сухомлинова, начальника охраны тюрьмы, ректора Киевского университета, анархистские экспроприации). У киевских анархистов в больших количествах появляется оружие и взрывчатка, а Киев становится центром транспортного “узла”, что поставлял оружие и взрывчатку в Центральную Россию. В городе в 1907-1908 гг действуют четыре группы террористов: “безначальцы”, “индивидуалисты”, “анархисты-коммунисты”, “чернознаменцы”. Киевские “индивидуалисты” грубо убивают православного священника и пристава, совершают нападение на сахарный завод. Из среды студенческой группы “чернознаменцев” вышел будущий убийца премьера Петра Столыпина – Дмитрий Богров.
Киев был связан с анархистскими группами Правобережной Украины, Волыни, Подолья (группы: Житомир, Умань, Белая Церковь, Черкассы, Смела, Бердичев, Луцк, Ровно, Острог, Винница, Каменец-Подольский, Хотин, Балта, Гайсин, Жмеринка). В городах Правобережной Украины в анархистских группах преобладала еврейская молодежь из маргинальных слоев.
Третий тип “южного” (Украинская) анархиста – молодой украинский крестьянин-бунтарь, преимущественно из бедняков и батраков. Села Черкасского, Чигиринского, Каневского, Васильковского районов Киевской области, села в районе Полтавы, Глухова, Новозибкива, Виннице и Каменец-Подольского, Александровская и Бердянска были “поражены” анархизмом. Там действовали крестьянские группы: “Свободная община”, “Крестьянский союз”, “Союз крестьян-синдикалистов”, “Союз бедных хлеборобов”, что очень часто переходили к “прямым действиям”, к подрыву полицейских участков, к убийствам и ограблениям буржуазии. Так террористическая группа братьев Семенюта из села Гуляй-Поле, в которой участвовал молодой Нестор Махно, два года занималась “прямыми действиями”, не остановившись даже перед убийством простых работников почты. Подобная группа, но уже из села Городище (Киевщина) “атамана” Иустина Жука нападала на сахарные заводы, убивая стражников и военных.
Одной из самых первых анархистских групп Российской империи была группа “Хлеб и Воля” в Нежине (создана в 1903 г.), В которую входили студенты Историко-филологического института, гимназисты. Кроме издания листовок группа “обнаружила” себя взрывом полицейского участка, попытками убийств черниговского полицмейстера и пристава. Боевая группа образовалась и в соседних Ромнах, где четыре террористические акты анархистов держали в ужасе весь городок.
На Левобережье (кроме Екатеринославщины) террористические анархические группы образовались еще и в Харькове, Люботине, Кременчуге, Полтаве, Чернигове, Шостке, Переяславле, Золотоноше, Мелитополе. Определенным своеобразием отличались анархисты Крыму, распространившиеся в большинстве городов полуострова. Группа анархистов-террористов “Свобода внутри нас” А.Андреева-Богданова провела покушение на генерала Думбадзе, ограбление севастопольской почты, подрыв севастопольской тюрьмы.
Через 60 лет после этих событий, в далеких джунглях мегаполисов Бразилии и США гремели взрывы “городской партизанской войны”. Америка набирала опыта анархистского террора, используя идейки нового теоретика “безмотивных” террора Х. К. Маригеллы. Его “Мини-учебник городской герильи” стал “настольной книгой” для немецкого “РАФ”, итальянских “Красных бригад”, японской “Красной армии”. А жизненный путь этого террориста очень похож на “деяния” какого-либо Феодосия Зубаря или Ивана Передерия из Екатеринослава начала века. Интересно, что Маригелла апеллировал к “бандитскому миру”, равно как и его предшественники – “южные” анархисты. Возможно анархизм, уже в 20-х гг ХХ века перекочевав в советские “зоны”, “оплодотворил” своими антигосударственными идеями “кодекс бандитской чести” – “воровской закон”, возникший в середине 20-х гг.
Лидеры и “боевики” анархистов украинских губерний были молодыми людьми, без среднего образования. Поначалу их “анархо”-деятельности, в 1903-1905 гг, лидерам террористических групп было от 20 до 24 лет (в 1880-1884 гг родились: Николай Рогдаев-Музель, Николай Доленко, Николай Дивногорска, Андрей Андреев-Богданов, Сергей Борисов, Владимир Антони, Андрей Мудров, Тит Липовский, Иуда Гроссман, Герш Сандомирского, Янкель Кирилловский-Новомирський, Сеня Шапиро, Берко Энгельсон, Ефим Ярчук, Наум Тиш). Лишь 5-6 лидеров “южных” анархистов перешагнули 25-летний рубеж.
Вторая генерационного группа – анархисты, родившихся 1885-1890 гг и пришли “в революцию” примерно в 1905-1906 гг, Когда еще были “несовершеннолетними” – от 14 до 19 лет (Нестор Махно, Иустин Жук, Дмитрий Богров, Михаил Винницкий – “Япончик”, Маруся Никифорова – “Маруська”, Трофим Бабий – “Самсон”. Анархистская “Лига вольных стрелков-экспроприаторов” вообще состояла из юношей 15-16 лет. Принадлежали к этой возрастной группы (до 20 лет) и Владислав Козловский-“Кок” и Петр Аршинов-“Марин”, которые уже в 1906 г. были лидерами террористических групп. (Подсчеты В. Ермакова утверждают, что анархисты Российской империи на 58% состояли из несовершеннолетних до 19 лет).
Анархисты украинских губерний были самыми молодыми революционерами Российской империи и могли претендовать на звание “молодежных организаций”. Интересно, что большинство будущих “анархо” в возрасте 15-17 лет проходили “политическую школу” в рядах умеренных партий социал-демократов (Б и М), эсеров, бундовцев. Но “партийная работа”, дисциплина, изучение “классиков” социализма и народничества были не по душе юношам – искателям “политической экстремы”.
Кризис “южного” анархизма, начавшаяся в начале 1908 г. в связи с тотальным “общеукраинским” провалом, привела к быстрому и полному затуханию анархо-террора. С середины 1909 полицейские рапорты фиксируют “на Юге” только отдельные акции анархистов. Но главное – общая “мода” на террориста прошла еще в 1908 г., общество отошло от “революционного шока” и оправдание террора, “прямые действия” потеряли “героизм” .
