Беседовала: Рокуайа Чамседдин (Shadowproof) Перевод: Софья Лосева
Минувший год принес нам много странных и страшных новостей, одна из которых заключается в том, что колумнист MRR, экс-вокалист Warkrime и наш хороший знакомый Брейс Белден с осени воюет в Сирии на стороне Курдистана. Публикуем интервью Брейса из горячей точки, местами забавное, но в целом довольно жуткое.
Молодой флорист из США отправился в сирийскую Ракку в качестве добровольца организации «Отряды народной самообороны (YPG)». Он зарегистрирован в «Твиттере» под ником PissPigGranddad и является представителем «странного «Твиттера», своего рода дадаистской интернет-субкультуры, которая строится на порой плохо считываемой иронии.
Уже несколько месяцев, когда у него появляется связь, молодой человек выкладывает у себя в микроблоге легкомысленные фото с щеночками и селфи с автоматом Калашникова. Американец рассказал, зачем он присоединился к YPG, как оказался в Сирии, и что думает обо всем этом его семья.
Я здесь по нескольким причинам. Во-первых, я верю в борьбу, как бы пошло это ни звучало (имейте в виду, что таким ушлепкам, как я, искренность дается с огромным трудом). Для тех, кто не в курсе, борьба здесь – это напряженное противостояние нескольких сторон, но если курды в чем-то и хороши, так это в ведении затяжных боев на возвышенностях.
Вообще-то, неправильно говорить, что это война именно курдов против кого-то, но об этом позже. В любом случае, наши враги — это ИГ (террористическая организация, запрещенная в России), исламисты из Сирийской свободной армии и вообще все психи, которые дрочат на ататюркско-исламистский фанфикшн в Анкаре. Борьба – это нечто большее, чем просто драка с фашистами; она направлена на внедрение демократического конфедерализма в северной Сирии.
Вот за что боремся именно мы; если другие вооруженные группировки с похожей идеологией и в хороших штанах занимаются чем-то похожим где-то неподалеку – это просто совпадение. Я потом могу побольше рассказать про демократический конфедерализм, но вкратце – это левая идеология, которую я, как коммунист, не только считаю приемлемой, но и пытаюсь воплотить в жизнь.
Война – это суровое испытание для революции, и так как вся Сирия сейчас в хаосе, то нам придется создавать новое справедливое общество из обломков. [Буэнавентура] Дурутти говорил что-то вроде: «Мы всегда жили в трущобах и норах мы не боимся руин; мы унаследуем землю [Мы несем новый мир, здесь, в наших сердцах. Этот мир рождается в данную минуту]», и короче, вот почему я здесь: я хочу бороться вместе с товарищами за коммунальное общество [которое мы построим] на руинах.
Я попал сюда, написав несколько писем одной организации, которая в итоге помогла мне приехать в Сирию. Если кто-то хочет с ними связаться, я, конечно, могу помочь, но вроде бы рекламировать их незаконно. Как бы то ни было, я здесь, и я этому рад, дальше пусть каждый делает свои выводы.
К сожалению, здесь не так уж много американцев, а те, кто есть, в основном, совершенно аполитичны. Присутствуют несколько ветеранов, у которых был положительный опыт сотрудничества с Партией (Рабочей партией Курдистана — прим. Sadwave) , курдами и езидами во время службы в Ираке. Все, с кем я говорил, были против войны в Ираке и в основном довольно-таки едко отзывались об [американском] правительстве, которое выбеало их всеми возможными способами. И это утверждают люди, которые не были на стороне курдов из Пешмерга, что говорит о многом.
Конечно, тут есть и всякие тщеславные «солдаты удачи», псы, которые приехали сюда и гастролируют по стране, фоткаясь с трупами и так далее. Их ненавидят все – и политические, и [американские] ветераны.
Основной поставщик добровольцев – Европа. В Академии, где я проходил курс подготовки, была куча буйных итальянских анархистов, все в шрамах от уличных боев с фашистами. Еще здесь очень много немцев – чуть ли не целый экипаж подлодки. Все они, в основном, анархисты или апочисты (последователи Абдуллы «Апо» Оджалы, сторонника левого либерализма и лидера Рабочей партии Курдистана, который с 1999 года отбывает пожизненное наказание в Турции — прим. Sadwave).
Познакомился тут с одним французским коммунистом и отличными парнями из бригады Боба Кроу (воющая за курдов британская молодежная группировка, названная в честь покойного лидера местного профсоюза работников транспорта — прим. Sadwave), они тоже всем сердцем за то, чтобы красное знамя не опускалось. Еще здесь много социалистов, что курдам очень нравится.
Я пока не убил никого из ИГИЛовцев, и вообще никого. Конечно, я полностью готов это сделать, господи, а кто нет-то? Но сражения – лишь часть моих революционных обязанностей.
Разумеется, мы одолеем ИГ, и, конечно, я приму в этом участие (как вы, наверное, заметили, я говорю расплывчато, но это из опасений, что меня арестуют). Я сейчас состою в одном мобильном тяжелом подразделении, но скоро меня отсюда переводят. Неверно думать, что мы проводим все свое время в бою; на самом деле, наша основная работа здесь – идеологическая.
Партия живет не так, как обычное общество: она структурирована по принципам демократического централизма (вообще-то я неоднократно слышал, как в нашей организации цитируют старого доброго Ленина). У нас происходят собрания, сеансы критики и самокритики, лекции о том, как мы должны убить в себе человека… Идея заключается в том, чтобы измениться и создать революционную ситуацию повсюду – снаружи и внутри, в умах, в сердцах и на улицах.
Нас здесь много таких – у кого нет никакой собственности, кроме униформы. Мы делим всю обязанности поровну. У нас нет ни официальных приветствий, ни званий, но при этом все очень хорошо организовано, мы не живем в каком-нибудь там анархическом бардаке.
Слушай, воевать дома – дело сложное. Я из Сан-Франциско, там я на самом дне, вылизываю сточные дыры, так сказать, и это все ужасно, но мы до сих пор боремся против полиции, за наше жилье и за права граждан.
У меня появилась возможность приехать сюда, на самом деле, она есть у каждого, просто я ей воспользовался. Я хочу видеть своими глазами, на что похожа революция, каковы наши возможности, можем ли мы действительно создавать новые миры.
Здесь выплавляются новые соединения, «новые реальности», говоря словами знаменитого левака Дика Чейни. (Вероятно, намек на интервью 2002 года Карла Роува, советника президента Буша, при котором Чейни был вице-президентом: «Мы империя, и когда мы действуем, то создаем новую реальность. А пока вы будете изучать эту реальность – осмыслять, рационализировать – мы снова перейдем к действиям и создадим новые реальности, которые вы тоже сможете изучить. Мы – действующие лица истории, а всем вам остается лишь изучать то, что мы творим». — прим. Sadwave).
Я просто должен быть их частью! Понимаете, меня сюда как будто привела некая физическая необходимость – я не могу это объяснить менее безумным образом. Хотя я пытался, поверьте! Пытался объяснить семье, друзьям, любимой женщине. Ей было нелегко это принять, но у нас схожие взгляды, поэтому во многом она, конечно же, меня понимает.
Близкие меня поддерживают, но считают безумием мой приезд сюда, думают, что я окажусь в одном из этих жутких видео с казнями, или типа того. Действительно, такой шанс есть, но если так – это произойдет во имя революции, моя кровь оросит дерево свободы, цитируя еще одного моего часто порицаемого предка (Томас Джефферсон: «Дерево свободы нужно поливать время от времени кровью патриотов и тиранов, это для него естественное удобрение». Из письма У.С. Смиту, 13 ноября 1787 года — прим. Sadwave).
Но по правде говоря, не думаю, что все так обернется; я змея по натуре, и обычно мне удается выкрутиться из сложных ситуаций.
Если честно, я купил билет на самолет и прилетел сюда, потому что больше всего в жизни мне хотелось участвовать в том, что, если будет на то воля Аллаха, станет первой из сотни, тысячи революций, которые встряхнут этот мир.
Кто знает, быть может, это все и бред, но пока не похоже. Кажется, что все по-настоящему, ведь мы одерживаем вполне реальные победы, это сегодня редкость для «крайне левых». Такое положение дел полный отстой, ведь нам же в конце концов рулить этой ебаной планетой.
В любом случае, я всегда был уверен, что мне сюда нужно. Люди попадают сюда по разным причинам. Некоторые, кажется, просто хотят умереть. Куча народу с «иракским синдромом», и я готов поставить деньги, что некоторые из них стараются вышибить клин клином. Другие хотят революции – не только здесь, но и в Италии, в Испании, в США. У нас тут есть и китайский товарищ, марксист, он тоже за революцию.
Конечно, мы оптимисты – порой циничные, но оптимисты. Левый должен быть оптимистом! Ведь нам нужен целый мир, не меньше – что может быть оптимистичнее? Мне 27, это самый идиотский возраст.
Мое имя засекречено, но могу сказать инициалы — ББ. Я работал в боксерском зале в Калифорнии, а последние 10 лет – флористом, и помимо стрельбы из пушки во имя прогресса это мое основное призвание.
Курды и арабы нас активно поддерживают. У них есть товарищи по всему миру, всех национальностей, и хотя в истории Партии случались националистические повороты, сейчас ее представителя видят себя частью левого интернационала.
Они нас невероятно тепло принимают и чтят погибших в боях иностранцев не меньше, чем падших соотечественников. Это не просто вопрос пропаганды, они действительно рады получать помощь от граждан других стран. Особенно потому, что остро чувствуют свою длительную политическую и географическую изоляцию.
Я не сталкивался тут с враждебностью – напротив, все понимают, что мы должны вместе бороться за лучший мир и, конечно, обязаны уничтожить или переубедить тех, кто намерен стоять на пути справедливого общества.
Я не хочу никого агитировать, даже отказываюсь этим заниматься, но поверьте, они [курды] были бы счастливы если бы десять, сто, тысяча западных социалистов любых мастей приехали сюда для борьбы с той ордой фашистов, которой мы противостоим.
А, еще тут женщины не обязаны подчиняться военным приказам мужчин, что одновременно захватывает и ужасает.
